У Сони была высокая температура, она бредила. Пришел врач и прописал хинин и питье с лимоном. Двое суток она блуждала по темным лабиринтам своих кошмаров, а на третий день к ней вернулось сознание. Разбудил ее удар грома. Она открыла глаза и увидела, как ветер треплет на распахнутом окне занавеску. В темно-синем небе вспыхивали молнии, и следом раздавались оглушительные громовые раскаты. Соня с наслаждением вдохнула свежий воздух, пахнущий мокрым камнем и мокрой землей. Зазвенел, подходя к остановке, последний вечерний трамвай, и было слышно, как он рассекает потоки воды. Соня приподнялась и увидела в открытую дверь отца, сидящего на постели с книгой в руке. Он словно почувствовал Сонин взгляд и поднял глаза от книги. Мать перед зеркалом мазала лицо кремом. Длинная ночная рубашка голубого цвета с крылышками вместо рукавов придавала ей мирный, даже женственный вид. Соне только, как всегда, неприятно было смотреть на ее торчащий живот.
— Малышка проснулась, — сказал отец и, встав с кровати, направился в комнату дочери.
Мать пошла следом и положила Соне на лоб непривычно ласковую руку.
— Как ты себя чувствуешь, Соня? — озабоченно спросил отец.
На отце были только пижамные штаны, и он показался Соне щуплым и слабым: худые плечи опущены, щеки ввалились, нос заострился и еще больше вытянулся.
Соня посмотрела на отца немым взглядом, и он взволнованно повернулся к жене.
— Она не может говорить!
— Просто ей нечего сказать, — как всегда уверенная в своей правоте, бросила мать.
— Нет, тут что-то не то, — покачал головой отец.
Соня чувствовала себя совершенно пустой — ни слов, ни мыслей. Вдруг из этой пустоты возник утренний свет и осветил белокурую девочку, склоненную к кукле. Потом свет погас, и наступила тьма, в которой таился ужас.
— Может, ты пить хочешь? — спросил с беспокойством отец и, присев на краешек постели, погладил дочь по щеке.
Соня смотрела на него расширенными глазами и молчала.
— Соня! — Теперь уже и мать забеспокоилась. — Скажи хоть слово!
В непререкаемом обычно тоне синьоры Бамбины девочка впервые в жизни уловила нотки страха. Она собрала все свои силы, широко открыла рот, но… у нее ничего не получилось. Родители поняли, что их дочь онемела, и похолодели от страха…
— Девочка в шоке, — сказал врач.
— Что-что? — переспросила синьора Бамбина.
— Ваша дочь перенесла сильный удар, — пояснил врач.
— Никто ее не бил, — поджав губы, заявила синьора Бамбина.
— Я хочу сказать, — раздраженно начал объяснять врач, — что она испытала какое-то потрясение, может быть, даже насилие, и это на нее так сильно подействовало, что она потеряла дар речи.
