— Посмотрим, сынок. А сейчас тебе нужно отправляться в кровать.
Шаркая ногами, мальчик побрел по коридору к себе в комнату.
— У вас тоже очень усталый вид. — Крис заключил ее в объятия и притянул к себе. Потом ласково и нежно поцеловал в лоб. — Я знаю, что теперь не время, и знаю, что вы очень беспокоитесь об Агнес, но, если вам и правда понравился дом, из которого открывается прекрасный вид, по-моему, мне надо завершить сделку. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь перебежал дорогу.
— Вы сами, Крис, должны сделать выбор. Вам там жить, а не мне. — Она высвободилась из кольца его рук.
— Но я думал…
— Когда мать так больна, я ни о чем другом не способна думать. Допустим, все пойдет хорошо и через несколько дней она вернется домой. Но здесь ей потребуется еще большая забота. Если к этому добавить мою работу в школе, то у меня не останется ни сил, ни энергии на что-либо еще.
— О чем вы говорите? — Он нахмурился.
Она подняла глаза и храбро встретилась с ним взглядом.
— Я говорю… — Несмотря на решимость, Джоанна медлила с ответом, а потом, собравшись с духом, выпалила: — По-моему, нам не следует больше встречаться.
Крис не сразу обрел дар речи.
— Не понимаю.
— Моя мать очень больна. Это значит, что все последующее время я буду страшно занята. У меня просто не хватит времени…
— Я могу подождать. Сейчас вы просто переживаете стресс.
— Нет. Пожалуйста, не осложняйте ситуацию. Я больше не хочу вас видеть.
Не произнеся ни слова, Крис, повернувшись, направился к двери.
— Ох, пропади все пропадом! — Агнес в ходунке, прикрепленном к спинке стула, ковыляла по кухне. — От этой штуковины больше вреда, чем пользы.
— Ты же знаешь, доктор сказал, что эта штука тебе нужна для равновесия. — Поставив приготовленные керамические горшочки в духовку, Джоанна отодвинула стул, освобождая для матери место, чтобы та могла обойти стол.
— Ходить с этой штуковиной — все равно что танцевать с пьяным моряком, — недовольно пробурчала Агнес.
— Зато доктор считает, что дела у тебя идут неплохо. Все хорошо, мама. Только в следующий раз будь осторожнее. Я не хочу потерять тебя.
Тут раздался звонок в дверь. У Джоанны перехватило дыхание: может, это Крис? Напрасная надежда! После их объяснения он избегал с ней встреч.
— Открой, дорогая, — поторопила ее мать. — Такое большое расстояние я пройду как раз к Рождеству.
Вытерев руки о полотенце, Джоанна пошла в гостиную и открыла парадную дверь. На крыльце стоял Герберт Паркин. В элегантном плаще и франтоватой шляпе он выглядел так, будто сошел с обложки журнала для джентльменов. Она ответила теплой улыбкой на его приветствие и подавила сожаление, что на его месте не оказался Крис.
