Сколько же китайцу лет? Пятнадцать или шестьдесят? Этого нельзя было сказать. Если его зубы, взгляд, черные как сажа волосы позволяли склоняться в пользу юности, то морщины на лбу, на щеках и даже у рта явно говорили о пожилом возрасте. Маленького роста, худенький, с виду проворный, он совмещал в себе старческие, точнее сказать, старушечьи и юношеские черты. Был он богат или беден? И этот вопрос оставлял место для сомнений. Панталоны из серого полотна, желтый фуляровый халат, плетеный веревочный колпак, башмаки на войлочной подошве — могли в равной мере принадлежать и высокородному мандарину, и человеку из народа. Багаж его помещался в одном ящике из красного дерева, на котором черными чернилами был выведен адрес:
Н. Li,
from Canton to the Cap,
что означает: X. Ли, направляющийся из Кантона в Капскую колонию.
Помимо прочего, китаец отличался исключительной чистоплотностью, не курил, пил только воду и пользовался каждой остановкой, чтобы самым тщательным образом выбрить себе голову.
Между тем шли дни, за милями следовали мили. Порой лошади бежали довольно резво. А порой казалось невозможным заставить их ускорить шаг. Но мало-помалу путь подходил к концу, и вот в один прекрасный день фургон-дилижанс доехал до Хоптауна. Еще один переход, и позади остался Кимберли. Наконец на горизонте показались белые домики.
Это был Нью-Раш.
Шахтерский поселок здесь почти не отличался от любого временного городка, возникающего из-под земли словно по волшебству, в любой стране, недавно открытой для цивилизации. Деревянные домишки, в большинстве своем совсем крохотные, похожие на лачуги дорожных рабочих на какой-нибудь европейской стройке, несколько палаток, дюжина кафе или столовых, бильярдный зал, «альгамбра»[16], или танцевальный салон, «stores»[17], или магазины продуктов первой необходимости,— вот что прежде всего бросалось в глаза. Чего только не было в тамошних лавках: одежда и мебель, обувь и оконное стекло, книги и седла, оружие и ткани, щетки и охотничье снаряжение, одеяла и сигары, свежие овощи и лекарства, плуги и туалетное мыло, щеточки для ногтей и сгущенное молоко, сковороды и литографии, одним словом — все, кроме покупателей. Причина в том, что жители поселка были все еще заняты в копях, удаленных от Нью-Раша на триста или четыреста метров.
Сиприен Мэрэ, как и все вновь прибывшие, поспешил туда, пока в здании с пышным названием «Отель Континенталь» шли приготовления к обеду. Было около шести часов вечера, солнце на горизонте уже окутывалось легкой золотистой дымкой. Молодой инженер лишний раз отметил огромность его размеров под здешними южными широтами. Казалось, диаметр этого диска превосходил диаметр европейского солнца, по крайней мере, вдвое. Но еще более неожиданное зрелище предстало Сиприену Мэрэ в Копье, то есть в алмазных копях.
