— Только не начинай жаловаться, — строго предупредила миссис Ричардс. — Я не в настроении. Поверь мне. — Она остановилась в дверях своей комнаты и обернулась. — Я вернусь домой к ужину в субботу вечером. На работу мне идти только поздно вечером. Мы обе сможем хорошо поужинать и выговориться.
— Нет, не сможем, — возразила Челси.
На лице матери появилось изумление.
— У меня свидание, — сообщила Челси.
Миссис Ричардс широко раскрыла глаза.
— Да ведь это просто здорово!
— Ты не шутишь? — поинтересовалась Челси, немного разочарованная тем, что мать не отпустила очередной саркастической шутки.
— Слишком промокла, чтобы шутить, — ответила та. — К тому же рада за тебя. Я знаю, что ты все время проводишь в одиночестве.
Пока мать надевала чистую форму, Челси рассказала ей об Уилле, новом ученике в классе, о том, как они гуляли по парку Шейдисайда, какой он робкий, но милый. Миссис Ричардс казалась очень довольной.
— Сгораю от нетерпения познакомиться с ним, — сказала она, улыбаясь и разглаживая на себе белую накрахмаленную юбку. — О, забыла рассказать тебе о папе. Я разговаривала с ним.
— И?
— Его перевели из отделения интенсивной терапии. Врачи считают, что он сможет вернуться домой через неделю или две. — Мать подбежала к Челси и быстро, растроганно ее обняла. — Разве это не здорово?
— Здорово! — радостно воскликнула Челси. — Это значит, что мы сможем навещать его в обычные часы для посетителей. — Она взглянула на часы, стоявшие на столе у постели матери. — О боже! Опаздываю на работу. Сегодня вечером мне менять Кристи. Она по-настоящему разозлится, если я приду хоть на две секунды позже.
Из-за дождя большинство постоянных посетителей кафе не пришли. Заглянуло несколько человек, стряхивая воду с плащей, потирая руки и дрожа от холода. Все как один заказывали супы, чили и горячий кофе.
Челси большую часть времени провела в задней кабинке, делая задание по геометрии. Она почти решила последнюю задачку, когда в кабинку бесшумно проскользнула темная фигура.
— Спаркс! — вскрикнула Челси, вздрогнув.
Он широко улыбался, хотя вода стекала с его черных волос на лоб. Спаркс снял куртку, положил ее рядом с собой на сиденье, оставшись в выцветшей голубой рабочей рубашке.
— Как дела? — спросил он, тряхнув головой и обдав стол струей воды.
Челси закрыла тетрадь.
— Тише, — попросила она, почувствовав, как по коже пробежал холодок. Спаркс так сурово и пристально смотрел на нее, что она почему-то заволновалась и с тревогой взглянула в сторону кухни.
