Женщина долго расспрашивала эльфа как ему удалось одеть её строптивую девочку во что-то приличное. По мнению матери, стиль дочери превращал её из красивой девушки в чудовище.
-- Она всегда красивая, -- невозмутимо ответил светлый, подперев подбородок рукой и размешивая сахар в кружке с чаем. -- Если она считает свой стиль красивым, почему я должен это отрицать? Это красиво и я признаю и принимаю её такой, какая она есть.
Близнецы старательно смотрели в свои блюдца с кусками торта, держа лица каменными, Юля так же старательно смотрела в кружку с чаем.
Какой-то аспект этой жизни я определённо упускаю, потому что опять ничего не понимаю! И в этом в ближайшее время надо разобраться!
-- Но как можно считать красивым хотя бы её ужасные байкерские перчатки с дырками?! Или эти кожаные браслеты с шипами!..
-- Легко и просто, -- пожал плечами эльф.
-- А что в этом плохого? -- удивился я. -- Я бы не понял, если бы Юля вдруг перекрасилась в блондинку и переоделась в розовое! Вот это был бы шок! А так, где-то она конечно перегибает палку, но только потому, что вы на неё сильно давите, Маргарита Павловна. Например моему отцу не нравиться моя длинна волос, но он мне ни разу не сказал ни слова, потому что это моё право -- выглядеть так, как я того хочу. Моей матери совсем не нравиться, что я остаюсь в человеческих землях на год, но она не возражает мне, -- после капитального скандала, но об этом промолчим, -- потому что это моё право -- жить так, как я того пожелаю. Это моя жизнь, мой стиль имоё право. Поймите, то же касается и вашей дочери.
-- Но что о ней люди думают!.. -- возмутилась кисина мама.
-- А кого это волнует? -- в голос удивились все пятеро.
Женщина развела руками, и сказала с улыбкой:
-- Да, вас это действительно не волнует.
Она была хорошей, и в принципе, понимающей матерью, но она хотела видеть в дочери продолжение себя, а Юля её разочаровывала, оставаясь папиной дочкой. Всех нас Юлина мать принимала как родных и думаю дело тут было далеко не только в том, что я спас жизнь её мужу. Дважды.
-- Воробей, ты что-то бледный, -- сказал Юля. -- Ты в норме?
-- Душно, -- пожаловался я, чувствуя, как раскалённые гвозди боли проникают в мозг.
Попытавшись встать и пройти к окошку, я не смог даже подняться...
-- Малыш!
Ван, тебя за ногу и об пень, я не малыш!!! Не малыш!!!..
...Ван подхватил Ирдеса, не позволяя брату упасть, придержал за плечи потерявшего сознание тёмного.
