Роковая дуэль
15 июля после шести вечера у подножия горы Машук собралось довольно много народа. Помимо дуэлянтов — по два секунданта с каждой стороны. У Мартынова — А. Васильчиков и М. Глебов, у Лермонтова — А Столыпин и С. Трубецкой. Пришли и просто любопытствующие (что, кстати, было категорическим нарушением дуэльного кодекса).
Далее — предоставим слово секунданту Васильчикову: «Мы отмерили с Глебовым 30 шагов; последний барьер поставили на 10 и, разведя противников на крайние дистанции, положили им сходиться каждому на 10 шагов по команде: «Марш». Зарядили пистолеты. Глебов подал один Мартынову, я другой — Лермонтову и скомандовали: «Сходись!» Лермонтов остался неподвижен и, взведя курок, поднял пистолет дулом вверх, заслоняясь рукой и локтем по всем правилам опытного дуэлиста. В эту минуту и в последний раз я взглянул на него и никогда не забуду того спокойного, почти веселого выражения, которое играло на лице поэта перед дулом пистолета, уже направленного на него. Мартынов быстрыми шагами подошел к барьеру и выстрелил, Лермонтов упал…»
А вот что пишет со слов того же Васильчикова первый биограф Лермонтова П. Висковатов: «Вероятно, вид торопливо шедшего и целившегося в него Мартынова вызвал в поэте новое ощущение. Лицо приняло презрительное выражение, и он, все не трогаясь с места, вытянул руку кверху, по-прежнему кверху же направляя дуло пистолета». Выстрелить в воздух Лермонтов не успел.
Как у Мартынова поднялась рука на Лермонтова? Ведь он точно знал, что поэт стрелять в него не будет. В отличие от Дантеса, чужестранца, который понятия не имел, кто стоит по ту сторону барьера, и что значит Пушкин для России, Мартынов прекрасно понимал, кто перед ним. После публикации «Демона» и «Героя нашего времени» слава Лермонтова как литератора была огромной. И все-таки Мартынов выстрелил.
Суд и приговор
Приговор Мартынову, Глебову и Васильчикову согласно действовавшему законодательству был весьма суровым: их предлагалось лишить чинов и всех прав состояния, то есть дворянства. Однако Николай I, который утверждал приговор, счел нужным сильно его смягчить. На обложке военно-судного дела значится: «Высочайше повелено: майора Мартынова посадить в Киевскую крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию, титулярного же советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной им тяжелой раны». Отец — это князь И.В. Васильчиков, председатель Государственного совета, ближайший к царю человек. Еще в 1825 году он сыграл ключевую роль в подавлении выступления декабристов на Сенатской площади.
