Она собиралась как следует погулять — за всю прошедшую неделю — и не хотела позволять кому бы то ни было помешать ей в этом. О том, что будет дальше, Робин старалась попросту не думать. Или, если уж совсем честно, она забыла обо всех возможных неприятностях…
Под вечер Робин оказалась на другом конце города. Ноги уже гудели и ныли от усталости. Зато на душе было легко и спокойно. Она словно сбросила со своих плеч надоевший груз, и чем дальше шагала по переулкам и площадям, тем легче ей становилось. Однако пора было подумать и об ужине… А потом о том, как возвращаться домой. На муниципальном транспорте с многочисленными пересадками? При этом надо еще и в карте разбираться… Вызвать такси? О черт! Ведь ситуация с утра ничуть не изменилась! У Робин как не было денег, так и не появилось. Наличных не завалялось ни в одном кармане, а сбережения по-прежнему находились на банковской карточке…
Робин вздохнула.
Она извлекла из рюкзачка мобильный.
Она набрала номер Линды…
Потом внимательно выслушала сообщение вежливого механического голоса, с беспощадным равнодушием сообщившего о том, что «абонент недоступен, вы можете оставить ему сообщение».
Сообщение Робин оставлять не стала.
Что, если Линда попросту забыла о выключенном телефоне и включит его лишь завтра утром?
Конечно, она могла быть и где-нибудь, где не берет связь…
Но Робин решила не полагаться на судьбу. Секунду поколебавшись, она набрала номер Майкла Лини.
Выслушав рассказ об очередной истории, приключившейся с Робин, Майкл порекомендовал ей немедленно сделать три вещи.
Успокоиться.
Сесть в каком-нибудь ресторанчике и заказать себе овсянку, чтобы успокоить и измученный голодом желудок.
Ждать его, Майкла.
Ах да — определившись с выбором ресторанчика, конечно, известить его по телефону.
На этот раз Робин не стала долго пререкаться. Она послушно прошла еще полквартала, прежде чем наткнулась на маленький прелестный итальянский ресторанчик. Зайдя туда и заняв столик на двоих возле окна в эркере, Робин заказала стакан минеральной воды и капучино.
Почему-то ей не хотелось приступать к трапезе без Майкла.
Майкл явился через полчаса, встрепанный, уставший. Но при виде Робин он невольно улыбнулся:
— Привет, детка, выглядишь не так, как обычно выглядят женщины с разбитым сердцем.
Он отодвинул стул и сел напротив. Удивленно взглянул на чашку и стакан, стоявший перед Робин:
— Я ведь велел тебе заказать чего-нибудь поесть.
— Я непослушный ребенок, — улыбнулась Робин.
