Сам Сократ не только не гнался за богатством и почестями, но и принципиально отвергал их. Образ его жизни был частью его философии, а поиск истины не оставлял времени и сил для других дел: «Не было у меня досуга заняться каким-нибудь достойным упоминания делом, общественным или домашним; так и дошел я до крайней бедности из-за служения богу». Всегда босой и в старом плаще, Сократ постоянно испытывал людей и приводил их в замешательство тем, что обнаруживал их невежество в вопросах, в которых сами они считали себя компетентными. Философ подвергал критике и некоторые стороны афинской демократии, например, нападал на практику выбора должностных лиц по жребию, поэтому многие расценивали его нелестные отзывы как подрыв государственного строя.
Активная деятельность Сократа давно уже раздражала всех, кто был привержен устоям и традициям полисной старины. Сильное предубеждение против него возникло задолго до 399 года до нашей эры: Анит, например, видел в нем опасного врага, деятельность которого содействовала упадку старинной морали и вела к нравственному разложению граждан. Но, по свидетельству Ксенофонта, тот был зол на Сократа еще и из-за своего сына, который внимательно прислушивался к словам философа о духовном совершенствовании и потому утратил интерес к наследственному в его семье занятию.
И вот философ предстал перед судом присяжных. Справедливости ради следует отметить, что обвинители не жаждали крови Сократа и не добивались его смерти. Они были бы удовлетворены, если бы тот добровольно удалился из Афин и не явился на суд. Но он пришел, хотя сознавал грозящую ему опасность…Выступая последним – после речи обвинителей, Сократ сказал, что защищается только потому, что того требует закон. На суде он говорил не как обвиняемый, а как наставник, призывающий сограждан ценить духовные блага выше материальных. И потому он считает недостойным для себя и для судей, а также «для чести всего города» просить суд об оправдании и слезно упрашивать о помиловании. По той же причине он не захотел привести «своих детей и множество родных и друзей», чтобы те разжалобили судей.
Философа признали виновным, да он и не рассчитывал на оправдание. Но в практике судопроизводства древнегреческих полисов было принято, чтобы обвиняемый (после признания его виновным) сам предлагал себе меру наказания, какое он заслуживает в собственных глазах. Формально это не было апелляцией, однако давало виновному возможность смягчить себе наказание. Суд присяжных должен был выбрать между мерами наказания, предложенными обвинителем и обвиняемым. Но Сократ вместо назначения себе наказания сказал, что для него – человека заслуженного, но бедного – «нет ничего более подходящего, чем обед в Пританее!». То есть он пожелал получить за общественный счет такой обед, который давался гражданам в знак почета и особых их заслуг перед государством.
