Лидия вышла из комнаты и осторожно прикрыла за собой дверь. Почему-то после разговора с Тессой стало тепло на душе. С такими мыслями она вернулась в свою комнату. Как хорошо, что по крайней мере один человек в этом доме ей симпатичен.
Тесса, какое она милое, непосредственное создание! Лидия, наверное, в тысячный раз подумала, что было бы преступлением пустить ее воспитание на самотек.
Не будь ее сейчас в доме Карлтонов, девочка в эти минуты плакала бы в одиночестве, напуганная страшным сном, и никто не пришел бы ее утешить. Леди Хигли нарочно распорядилась, чтобы дочь поселили в другом конце дома, подальше от ее комнаты.
Любые попытки Лидии и Гарольда Тейлора хотя бы чем-то занять ее ребенка встречали со стороны Нины Хигли особую неблагодарность.
Именно Лидия предложила, чтобы девочка называла взрослых «тетя» и «дядя» и никогда не фамильярничала с ними. Комментарий Нины был в типичном для нее духе.
– Каких только новых родственников я себе не приобрела! – язвительно заметила она и нарочито громко добавила, чтобы ее непременно услышала дочь: – Как, должно быть, обрадуется Жестокосердный Гарри, когда узнает, в каких близких отношениях мы состоим с ним теперь.
Лидия уже поняла: спорить с Ниной бесполезно и столь же бессмысленно пытаться ей что-либо объяснить. Она все свое истолкует по-своему эгоистически, какими бы добрыми и бескорыстными ни были поступки окружающих.
Вернувшись к себе, Лидия обнаружила, что уже одиннадцать. Она села в кресло и принялась ждать, потом вспомнила, что так и не взяла книгу. Однако было уже слишком поздно, и она решила не беспокоить Денди.
Она спустилась в гостиную и, подойдя к шкафу, сняла с полки приключенческий роман, который поможет скоротать ближайшие часы.
Она уже было шагнула к дверям, чтобы вернуться в свою комнату, как неожиданно услышала, как кто-то открыл входную дверь. «Наверное, это Энн», – решила она, но в следующее мгновение поняла, что ошиблась.
Это вернулся Джеральд.
Бросив шляпу на столик в холле, он обернулся на дверь гостиной и увидел застывшую у порога Лидию.
От взгляда ее не укрылось, что дышит он тяжело, будто запыхался после быстрой ходьбы, а лакированные туфли покрыты пылью.
Некоторое время они стояли, глядя друг на друга в ярком свете ламп. Лицо Лидии слегка побледнело; одной рукой она придерживала ворот розового халата, в другой сжимала книгу.
– Я пришла взять что-нибудь почитать, – наконец смущенно пробормотала она. Повисло неловкое молчание, затем, набравшись храбрости, она добавила: – И еще мне надо с вами поговорить.
