— Нет, честное слово, ты наверняка бывший профессор! Уж очень складно говоришь. Пусти, — Олег решительно выдергивает руку, и на этот раз нищий отпускает его.
Олег достает бумажник, вытаскивает пятьдесят рублей и протягивает нищему.
— Мне не нужны твои деньги, — спокойно отвечает нищий.
— Ну, мое дело — предложить. А ты — как хочешь.
— Ты запомнил слова?
— Запомнил, запомнил… Успокойся, дед!
Олег направляется к церкви, потом вдруг останавливается, смотрит на часы, махает рукой и поворачивается к своей машине.
Нищий с улыбкой следит за ним.
* * *
Квартира Говоровых.
Олег в ванной моет руки. Обращает внимание на странное пятно на запястье — на той руке, за которую держался нищий. Пятно темное и абсолютно круглое. Нахмурившись, Олег трет щеточку об мыло и затем — мыльной щеточкой по пятну. Пятно не смывается.
— Что за черт! — громко восклицает Олег.
В ванную заглядывает Надя, жена Олега, интеллигентного вида женщина лет тридцати.
— Что случилось, Олежек?
— Пятно!
— Где?
Олег протягивает жене руку с пятном.
— Сегодня один чокнутый нищий вцепился мне в руку. Наверное, это синяк. Я-то думал, просто грязь от его поганых пальцев, но оно не отмывается…
— Для следа от пальца оно слишком симметричное. Наверное, ударился обо что-нибудь и не заметил. Олежек, я приготовила пюре, оно очень нежное… Съешь хотя бы несколько ложечек, а?
— Не могу. Тошнит меня…
— Так что тебе точно сказал врач?
— Точно он мне ничего не сказал. Точно будет ясно после того, как они вырежут опухоль и сделают… Как это? Исследование, в общем. Биопсия, да? Но, мне кажется, прогноз не очень благоприятный… И нам с тобой следует готовиться к худшему.
Надя с ужасом смотрит на мужа, судорожно сглатывает. Олег обнимает ее, прижимает к себе.
— Надюша, я не говорю, что умру… По крайней мере, я надеюсь, что это случится не очень скоро. Даже если у меня рак. Я все-таки молод и есть всякие современные методы… Но будет тяжело. И мне, и тебе. И нам надо как-нибудь подготовить Сережу. К тому, что я буду долго лежать в больнице, ты — ко мне ходить, а он — жить у тети Мани. У бабушки Мани.
— Да, надо… Только — давай, после дня рождения, а? Он так ждет… В воскресенье отпразднуем — а через день где-нибудь скажем. Но не так, что ты долго будем лежать, а что немного полежишь в больнице, а потом будем говорить, что тебя задерживают, он к тому времени привыкнет, он любит жить у Марии Петровны…
— Твои приедут?
— Нет. Я не успела сказать: папа звонил, сказал — не смогут вырваться раньше, чем через неделю.
