Последние слова Ко-Дэ могут показаться странными, но слушатели не обратили на них особого внимания, так как давно привыкли к манере Ко-Дэ Матсона завершать речь немного по-армейски. Может быть, из-за срочной службы: в армии Ко-Дэ попал в сигнальщики и крепко-накрепко выучил, что любое сообщение следует завершать словами «конец связи».
Некоторое время Ко-Дэ Матсон стоял на камне, словно прислушиваясь к эху собственных слов. Его большое круглое лицо блестело. Он кивнул своим мыслям и слез с камня, довольно неизящно; Риггерт фон Хаартман счёл неуклюжесть преувеличенной, словно Ко-Дэ таким образом пытался продемонстрировать свой физический вес и политическую весомость. На самом же деле наигранности в жестах Ко-Дэ было немного: его уже давно мучило больное колено.
Освободившись от слушательской повинности, прихожане вновь зашевелились. Кто-то переминался с ноги на ногу, скрипя гравием, кто-то кашлял. С моря задул легкий ветерок, рассеянно поиграл каймой флага, который нес Янне Почтальон, но быстро утратил интерес и принялся перебирать листву пушистой березы, росшей у кладбищенской стены. Аксмар, сменивший скрипку на кларнет, поднес инструмент к губам и смочил мундштук. Он взглянул на пастора, тот кивнул. Аксмар принялся выдувать траурный марш.
Присутствующие склонили головы. Полицмейстер фон Хаартман встал навытяжку.
Луди и его помощники не без труда сняли гроб с тачки, помогая себе веревками, и расположили над только что выкопанной ямой. По команде Луди они принялись опускать гроб под скрип веревок. Напряжение окрашивало лица носильщиков в цвет спелого шиповника, лбы блестели от пота.
Вдруг передняя веревка с треском лопнула.
Держали эту веревку Луди и Максиминус Брунстрём, они и разлетелись в разные стороны, как кегли в боулинге. Луди со всей скоростью налетел на пастора Лёкстрёма, ударив локтем в грудь. Духовный окормитель Фагерё упал навзничь, взмахнув епитрахилью, угодил в объятья ничего не подозревающего Исаксона из Бакки, который также потерял равновесие и, в свою очередь, толкнул Ко-Дэ Матсона. Тот, в отчаянной попытке удержаться на ногах, схватил первое, что подвернулось, а именно рукав жениной блузы, которая тут же треснула — «р-рищ!» — и Советница упала. Как подкошенные бурей ели, все они повалились на землю: Луди, Исаксон из Бакки, Ко-Дэ и Советница. Советница закричала. Молитвенник пастора взлетел под небеса, перекувырнулся в воздухе и приземлился на лоб Ко-Дэ, раскрывшись на литургическом тексте седьмого дня после Троицы.
