Полукони стояли в стороне. Их князь что-то говорил им, оживленно жестикулируя. Было очевидно, что они думают о пути отступления, расположенном глубоко под землей.
Гондоран и два его оставшихся товарища обследовали корпус лодки. Олловейн вспомнил, как упала лодка. Если одна из досок разбилась, то все их планы ничего не стоят. Он подошел к лодочному мастеру.
Хольд указал на лодку.
— Один из твоих воинов откинул копыта. Теперь он всего лишь ненужный балласт. Лучше всего спрятать его за кустами, где и доспехи.
Мастер меча напрягся.
— Думай, что говоришь. Если я вынужден принять твою помощь, это еще не значит, что тебе все позволено, лодочный мастер.
— Не все? — вызывающе переспросил хольд. — Посмотри правде в глаза. Твой товарищ — всего лишь мертвая плоть. Он принял решение быть воином и погиб в бою. Среди тебе подобных такое называют исполнившейся жизнью. А мои ребята — всего лишь рыбаки, которые сегодня вечером собирались пойти на праздник. Можешь радоваться, что они не все разбежались.
— Ты и твои ребята — слуги королевы, так же как и я, мастер-лодочник. Она знала, что сможет уйти на этом проклятом корыте. И твоя задача — доставить ее в безопасное место. Вы втроем спаслись бы с такой же малой долей вероятности, как и мои воины уклонились бы от битвы. Если будет нужно, я прибью тебя и твоих сообщников за ноги к доскам и отпущу, когда Эмерелль окажется в безопасности. Я не ожидаю от хольда рыцарского поведения, но ты выполнишь свой долг, как и всякий другой. А теперь докладывай, повреждена ли лодка.
Гондоран яростно сверкнул глазами, но удержался от едких замечаний.
— Одна планка треснула. Немного воды мы наберем. Но плыть посудина будет.
Мастер меча склонился над Эмерелль. Кожа королевы все еще была ледяной на ощупь. Несмотря на то что Линдвин была без сознания, ее заклинание продолжало действовать. Одежда волшебницы была прожжена, волосы обгорели, а лицо перепачкано кровью. И тем не менее было в ней что-то жуткое и вызывавшее уважение. Ее правая рука лежала на груди Эмерелль. Казалось, она по-настоящему старается защитить повелительницу. Неужели он в ней ошибся? Нет, все видели, что она подала сигнал к атаке! Она предательница!
Олловейн провел рукой по лицу мертвого товарища и закрыл ему глаза. Было очевидно, что Линдвин не предприняла ничего, чтобы помочь раненым. Их не перевязали, не было и признаков того, что она плела заклинание, способное облегчить боль мужчин. Охотнее всего он оставил бы волшебницу здесь.
