Прошедший обед, свежий морской воздух с балкона, вкусный ужин, и бокальчик «Cabinet»-а – утомили страждущую душу, и ещё больше – бренное тело.
Казалось бы – сам Господь Бог тепло и ласково освежает своим дыханием третьего из рода Пиев.
Лёгкий перезвон ангельских крыльев услаждал Папу, где-то в глубине его сна.
- ПАДЪЁМ! ДИЛИНЬ, ДИЛИНЬ, ДИЛИНЬ!.. – Вырвало Пия III из благости создателя. Набатом бил колокольчик для прислуги, в руках монаха - монастыря Св. Августина.
- Святейшество! Так тебя рас так! Тебе говорю! – Папа никак не мог ничего понять. Спросонья он растерял все свои привилегии и титулы. Оные же, плохо фокусируясь на бесформенной тоге нарушителя спокойствия, разбежались и попрятались под янтарные ножки гардероба XVIII века.
Оставшись совершенно без помощи, Папа, пытался встать, и, в конце-то концов, уже спросить «Что, в общем-то, происходит! Ведь даже если горит Ватикан – пап так не будят!». Но снова падал в кресло.
- Нет – ну до чего докатиться! Это же черт знает что! – И тут Пий был окончательно пробужден, и отрезвлён. Нет не богохульством в его присутствии, а вылитым на голову кувшином ледяной воды!
С бешено вращаемыми глазами, красным лицом, и карающей рукой - Папа Римский, вседержатель мощи духовной на земле, Пий III встал перед возмутителем, и был страшен.
Но, тут же присел на край подлокотника, направляемый дулом Кольт м19.
- Не дергайся, папаша. Теперь ты совсем не в той власти, о которой обычно поют в псалмах. Ехидно ответил монах из-под глубоко опущенного капюшона.
- Это, что же это,- залепетал Пий – похищение? Выкуп? Побойтесь Бога! Народные волнЕния…
ОсквернЕния… Вас найдУт. И… ик… ик…
- И покарают. – Продолжил незнакомец. – И покарают судами праведными, и народным и Божеским. И не будет прощения, ибо – осквернение церкви – тяжелейший грех – хуже убийства! –Папа, лишь икал, и кивал головой. Папе – было страшно.
Монах вздохнул, и, не отводя кольт м19 налил, и подал стакан воды Пию III.
- Ты посмотри на себя… Рожа поросячья… Глаза – заплыли, нос в щеки провалился. Жрешь целый день, пьешь! Выходишь к людям… Ты вообще, к людям выходишь? А ты в курсе, что у тебя в обязанности входит исповедовать мирян?
Во время разговора, монах ходил вокруг главного – рабочего стола Папы. Не отводя оружия от главной цели, свободной рукой незнакомец раскидывал остатки неубранных тарелок, бокалов, стоящих на всевозможных документах.
- Исповедовать мирян? – переспросил, переставший икать Папа. И про себя подумав «Верно маньяк надо быть осторожней – и пронесёт. Всё во власти Божией», продолжил. – Так ведь я это, милейший делаю, регулярно.
