- вида подвешивания в бодмод
[37] - культуре.
- Некоторым помогает. И эти - даже начинают жить заново! Но таким как мы – нужны высшие ощущения, потому, что у нас забрали слишком много…
Яркий огонек разгорелся в глазах «бладхаунда», он поднес руку к переключателю и произнес:
- Мне нужен был сам «мастер», творящий идеальные полотна! Я долго искал! И наконец, почувствовал, что ты – есть!
Лиза напряглась всем телом, услышав ровный электрический гул. Её потащило за крючья вверх. Равномерно распределяемый вес, при отсутствии боли, давал бы эффект левитации.
Тело вместе с разумом растворялось, и сознание её начало осуществлять переход[38].
«Пора!» - шепнул космос на ухо, и в этот момент, она рванулась вниз изо всех сил…
- Hey, I'll tell you only one word, and this word is cocaine! Did you know that?[39]
- Да, детка. Мы знаем слово, которое ты нам сказал!
Дрожащая от озноба, Лиза сидела на подоконнике в кухне Сергея.
Он уже, как мог, обработал её раны, но болевой шок не проходил.
Толком она ничего не могла рассказать. Её всю трясло как осиновый лист.
Единственным, что она смогла объяснить, было то: где спрятана бутылка виски, предназначенная для празднования дня её выхода из больницы.
Глотая двенадцати летний скотч из горла, она то и дело обжигала им гортань, и, продолжала дрожать.
- Well if you’ve had bad news
You want to kick your blues, cocaine.
Струны текли слезами соло, а Лиза пьяно вторила вслед:
- И будь у вас плохой "ньюз", тогда ударьте свой блюз – cocaine!
Она повернулась к Сергею так, чтобы он не видел изуродованной части её лица, в который раз поперхнулась виски, и с горькой усмешкой произнесла:
- Эй, Сергей! А ведь у меня новости именно «bad».
Он давно уже разучился решать - какие бы то ни было проблемы, но осознавая неизбежность, выказал полную готовность,предельно сосредоточив свое внимание.
Эта девочка, единственное – что связывало его с миром. И сейчас он видел, что она в большой беде.
Она вернулась за полночь. Почти такая же как тогда.
Только на этот раз её никто не привез на "дежурной"; и в больницу ей было нельзя, это Сергей сразу понял.
А теперь она сидела на подоконнике, как побитая кошка, и бесконечно переставляла иглу в начало любимой композиции,на пластинке которую он ей подарил.
- Девочка… - ласково заговорил он, грустно окинув силуэт Лизы.
Он не знал с чего начать.
Он разучился говорить.
