— Эй, ты жива? — спросила девчонка в комбинезоне и твидовой кепке.
Я хотела ей ответить, но голос не повиновался мне.
— Ты пьяная, что ли?
— Нет, — прохрипела я.
Я перекатилась на бок, потом встала на коленки, опершись руками об асфальт, чтобы помочь своему обессилевшему телу оторваться от земли. С трудом поднявшись, я вытерла руки о джинсы.
— И то ладно. А теперь не отойдешь ли с дороги? Мне еще почту загружать.
Я оглядела девчушку повнимательнее. Ее хрупкое тело тонуло в рабочем комбинезоне, заляпанном смазкой, под ним виднелась светлая фланелевая рубашка в полоску. Темно-русые волосы заплетены в косички, зеленые глазки смотрели проницательно, по переносице рассыпались веснушки, а на щеке красовалось масляное пятно. На фургоне под тонким слоем черной краски угадывался выцветший логотип UPS[2].
— Так ты из Нового-два… Доставляешь оттуда почту.
— И что?
Я сглотнула, вполне отдавая себе отчет в том, что мое умственное состояние из-за недавнего потрясения далеко от идеального и принимать решение с бухты-барахты, пожалуй, было бы опрометчиво. Но знала я и то, что если не воспользуюсь возможностью, плывущей мне прямо в руки, то потом себе этого не прощу. Всего-то на денек! Мне за глаза хватит одного дня.
— Мне нужно как-нибудь попасть в ваш город. Девчонка прищурила левый глаз и, ничуть не смущаясь, смерила меня с головы до ног оценивающим взглядом.
— Ты что, тоже из тех попугаев?
— Каких еще попугаев?
— Ну, как их там… паранормальных туристов!
Она помахала руками и изобразила нечто, похожее на крик попугаев.
— Тебе сколько лет?
— Скоро тринадцать.
Мои брови сами собой поползли вверх.
— И тебе в двенадцать лет доверяют развозить почту?
Девчонка выразительно закатила глаза и положила руки на огромный руль.
— Ты, наверное, раньше не бывала в Новом-два? — (Я лишь пожала плечами.) — Там все совсем не так, как тут, за Периметром. — Затем, видимо что-то подсчитав в уме, заявила: — можешь ехать со мной, но не бесплатно.
— Сколько?
— Двадцать баксов.
— Идет. Я буквально секундочку…
Торопливо подхватив валявшиеся на дороге пистолет и кинжал, я побежала к машине за маминой коробкой. Кинжал я засунула в рюкзак — под углом, чтобы не слишком торчал наружу, а пистолет заткнула за пояс. Напоследок я заперла машину.
— Я только быстренько выгружу мешки на почте — и дело сделано, — пообещала девчонка, когда я влезла в кабину.
Она бегло покосилась на мой рюкзак, но про пистолет и нож ничего не сказала. Вместо этого она выставила вперед замасленную ручонку:
