У входа в кафе их встретила кудрявая розовая пони, внезапно пронзительно задудевшая в дудку.
— Ой, мамочки! — Дитзи от неожиданности взлетела на потолок.
— Эээ... а это нормально, стоять вверх ногами на потолке? — удивленно поинтересовался Энди.
— Нет, конечно, просто я перепугалась! — ответила пегасочка. — Пинки, нельзя же так!
Прыснув от смеха, розовая пони бахнула хлопушкой и, весело подпрыгивая, запела:
Посмотрите, посмотрите,
Посмотрите вы на них,
Все на свете обыщите,
Не найти вам двух таких,
Что за славные поняшки
Эти сладкие близняшки!
С днем рождения, с днем рождения,
С днем рождения, детвора,
Кексы, шоколад, варенье,
Все кричат ура-ура!
Все копытами стучат,
Поздравляют жеребят!
Ива, Энджела, малышки,
До чего ж вы хороши,
Вот вам торт, вот с кремом пышки,
Угощаем от души!
***
Солнце клонилось к закату, довольные отлично проведенным днем пони собрались у домика Дитзи. За жеребятами, еще не до конца обсохшими после купания, тянулись мокрые следы.
— Оставайтесь, чего торопиться то, — приглашала всех серая пегасочка.
— Спасибо, но боюсь, все не поместимся, — отнекивалась Ракуна.
— Да нет же, у меня две комнаты, как раз на всех хватит, а мы с Динки на сеновал пойдем.
— Не, у нас стрелка забита на утро... — напомнил Понифаций.
— Да, извини, Чудинка, нам пора, чтобы не опоздать на последний рейс, — спохватилась синяя пони.
Семейство земнопони откланялось и пошло в сторону площади.
— А вы как? — спросила Дитзи у Саншайн.
— Мама, мама! Останемся! — стали упрашивать близняшки.
— Хорошо, — засмеялась белая пегасочка, — остаемся.
— Мам, а можно нам на сеновале с Динки?
— Конечно можно, — разрешила она, а Энди ухмыльнулся, поняв, что в комнате они будут ночевать одни.
Жеребята потащили на сеновал подушки с одеялами, заявив, что будут строить себе домик, а Саншайн отошла по каким-то таинственным делам. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и Бугсон, проверив, как устроились жеребята, ушел в гостевую комнату и залез в кровать. В полудреме он почувствовал, как рядом ложится жена, и нежно накрыл ее своим крылом.
Посреди ночи белая пегасочка внезапно проснулась, почувствовав, что крылья непроизвольно раскрываются от нежных поглаживаний. Ощутив горячее дыхание, она не сразу поняла что это значит. Энди, осторожно сжав зубами ей ушко, стал опускаться по шейке, покусывая загривок, от чего кобылка вся задрожала, а по телу пробежали мурашки. «О, небеса, нет, я не могу, я же обещала! — думала пегасочка. — Но что же тогда делать?» «Хотя чего такого, ну так вышло, ну не смогла... — пришла соблазнительная мысль, но была тут же отметена. — Нет, я никогда еще не нарушала своего слова...»
