— Ива, Энджела, хотите послушать сказку? — она прочитала вслух название: — «Бычок смоляной бочок».
— Да! — обрадовалась Ива.
— Нет! — заявила Энджела. — Хочу про деда Дискорда!
— Про кого?! — от крайнего удивления Селестия даже выронила книгу.
— Про деда Дискорда! — повторила маленькая пегасочка.
Распахнув шкаф, она вытащила из стопки одну из книжек и сунула под нос принцессе. На обложке красовалась яркая надпись «Добрый дедушка Дискорд» и был изображен бурый пони с большой белой бородой и двумя рогами, взятыми от разных животных, причем ни один из них не походил на единорожий. Спину «дедушки» покрывала ярко-красная попона с белой опушкой, а огромные переметные сумки ломились от игрушек. Встретить сказку, где Дискорд выступал в роли доброго деда, было весьма неожиданно. Селестия заинтересованно перевернула страницу и прочитала:
За горами, за морями,
Где холодный дует норд,
Освещает фонарями
Замок дедушка Дискорд.
Путник зря его боится
И обходит стороной,
Любит дядя веселиться,
Он могучий, но не злой.
Пусть не любит он порядок,
Но не даст вам заскучать,
Обожает жеребяток
Мармеладом угощать.
Сделать дождь из шоколада,
Превратить лужайку в торт,
Попросить лишь только надо —
Сможет сделать все Дискорд.
Кексы вырастут на елках,
Рыбы будут громко петь,
Зайцы напугают волка,
Станет бабочкой медведь.
Чудеса ему под силу,
Он не знает неудач.
Он хаотик очень милый,
В волшебстве Дискорд — силач!
«Надо же, как со временем причудливо меняются легенды», — удивлялась Селестия. Эпичный злодей из оперы «Изгнание Хаоса» и «Добрый дедушка» — это одно и то же существо, доставившее Эквестрии когда-то множество неприятностей. Только в одних легендах говорилось о принесенных им хаосе и беспорядках, а в других — об облаках из сахарной ваты и шоколадном дожде.
Отвлекшись сказкой, близняшки утихомирились и уже без скандала улеглись по кроваткам. Спустя полчаса они окончательно уснули. Перед тем, как отправиться в спальню, Селестии предстояло сделать то, что она вчера отложила — проверить, нет ли Карви Вуда в окрестностях Филлидельфии. Она прислушалась к дыханию жеребят, желая убедиться, что они уснули, и перенеслась в свою Филлидельфийскую резиденцию.
Привычно погрузившись в транс, душа принцессы воспарила над Эквестрией и устремилась к Селене. Провал во тьму на месте Найтмермун в этот раз выглядел особенно неприветливо. В астрале принцесса не могла испытывать эмоций, здесь господствовал чистый разум, но она могла понимать, что чувствовал носитель той или иной ауры. От темного существа исходили волны бессильной ярости, причину которой Селестия вскоре обнаружила — последняя нить свободно болталась, постепенно втягиваясь внутрь черного провала. «Что это может означать? — стала думать принцесса. — Найтмермун так не бесилась, когда я обрезала нити». «Значит, поражение ей нанес простой смертный... может, Карви каким-то образом смог сам оборвать связь... или... — даже не смотря на отсутствие эмоций ей не очень хотелось обдумывать альтернативу. — Или он мог сегодня погибнуть... Хотя в этом случае Найтмермун вряд ли так расстраивалась бы...» Ничего нового Селестия узнать больше не могла и поспешила вернуться в реальный мир.
