— Эээ... да, — ответил рыжий пони, поняв, что имел ввиду мистер Вуд. — Все было прям на моих глазах.
— Ах, проходите же, мистер Понифаций, — засуетился хозяин, вспомнив о правилах приличия. — Расскажите все! Хотя нет, скоро придет жена обедать... Расскажете, когда жена придет...
Фаций окинул взглядом мастерскую под навесом, где стояло множество деревянных статуэток и барельефов различной степени готовности, и прошел в дом. «Вот, значит, в кого Карви так фигурки бацать умел», — подумал он, глянув на Вуда. Гостиная сверху донизу была отделана резными дубовыми плитками. Над камином висел портрет Карви в черной траурной раме, а рядом располагалось несколько рамок поменьше. Понифаций подошел ближе, чтобы получше рассмотреть. В рамках были заключены несколько школьных грамот, и официальное письмо с соболезнованиями от принцессы Селестии. Чисель стал накрывать на стол. Постелив скатерть, он принес яблоки, булочки, и поставил в центр стола бутылку яблочного виски «ЭпплДжек».
— Мистер Понифаций, простите, мы гостей сегодня не ждали, на обед у нас сено, жареное со специями, — сказал мистер Вуд. — Вы ведь не откажетесь разделить с нами трапезу?
— А то, жареное сено — моя любимая еда, — ответил Фаций. — А почему Вы уехали из Хуффингтона?
— Мы просто вернулись на родину, — пояснил Чисель. — Понимаете, Лас-Пегасус прекрасный город и мы его очень любим, но здесь почти невозможно нормально учиться. Разве можно сидеть над учебниками, когда в окно светит солнце, маняще сверкает море, а по улице то и дело проходят пони в карнавальных нарядах? Тут есть несколько школ, но ни одной специально для единорогов, а их выпускники довольствуются работой официантов, прислуги или пляжных спасателей. Мы хотели, чтобы Карви достиг в жизни чего-то большего, поэтому уехали.
— А почему в Хуффингтон, а не в Кантерлот?
— Кантерлот мы позволить себе не могли. Это молодой пони может приехать и снять угол в каморке, а если переезжать семьей, то нужен дом, мне нужна мастерская, жене нужна своя студия... А в Хуффингтоне весьма неплохая школа для единорогов...
Пока хозяин суетился, подавая на стол, послышался скрип распахнувшейся двери, и в дом вошла нежно-голубая единорожка. Понифаций ее сразу узнал, именно эту пони изображала статуэтка, что так трепетно хранила у себя Дитзи. Однако, дерево не способно было передать ту грацию, с которой колыхалась ее шикарная длинная грива ярко алого цвета, подобно водопаду пламени.
