— Милая, для меня это не имеет значения, я люблю тебя такой, какая ты есть.
Дитзи застыла, широко раскрыв глаза и затаив дыхание. По ее телу пробежала дрожь.
— Карви, повтори, пожалуйста, что ты только что сказал, — прошептала она севшим голосом.
— Я сказал... — он, вдруг, сообразил, что имела в виду подруга: — Я тебя люблю, Дитзи!
— Я тоже тебя люблю! — прошептала пегасочка в ответ.
Она обняла его и, сжав ушко зубами, провела язычком по внутренней стороне. На секунду замерев, сердце единорога гулко застучало, как после пробежки. Когда закружилась голова от недостатка кислорода, он вспомнил про жизненную необходимость такой вещи, как дыхание, и шумно вдохнул.
— Нам пора, — сказала пегасочка, когда башенные часы коротко звякнули, отбив половину часа. — Можешь опять создать огонек?
— Не получается, — ответил единорог, попытавшись сосредоточиться. — Слишком много потрясений за последние полчаса.
— Ладно, я зажгу свой фонарик.
Дитзи достала из сумки налобный фонарь и коробок. Прикрыв спичку от ветра, она почиркала, подожгла фитилек и, укрепив фонарик на голове, направилась к лестнице.
— Давно хотел узнать, — заинтересовался Карви. — Зачем пегасам фонарики?
— Чтобы в воздухе ночью не столкнуться, — пояснила она.
Спустившись к входу, кобылка на прощание потерлась носом о шею любимого и побежала вниз по Фаир-стрит. По пути домой мысли единорога постепенно перешли от Дитзи к Селестии. Две встречи с принцессой, отнесшейся к нему с добротой и пониманием, и все, что рассказали Дитзи с мистером Фраем, внесли смятение в его голову. Вера в правоту их дела пошатнулась. Все произошедшее не укладывалось в образ злого тирана, сформировавшийся по рассказам Профессора. Конечно, она могла притворяться, или следовать какому-то неведомому плану, но в таком случае это было актерское мастерство высочайшего класса. Карви понял, что ему надо обязательно поговорить с Профессором с глазу на глаз, наверняка у главы на все есть объяснение.
Солнце едва успело подняться над горизонтом, как громкий стук разбудил мистера Вуда. Зевая спросонья, он отпер дверь, и в каморку вошла толстая пожилая земнопони. Ее темно-розовая шкура и грива пестрели седыми волосками, а от строгого платья с накрахмаленным воротничком веяло запахом лавандового масла.
— Мистер Вуд, Вы, случайно, ни о чем не забыли? — строго поинтересовалась пожилая дама. — Может Вы решили подыскать себе другое жилье?
— Прошу прощения, миссис Оун, — виновато ответил Карви. — Я вчера так замотался...
