Лейтенант Брютц задумался.
"Ворота открывать нельзя", - вмешался внутренний голос.
"Это почему же нельзя?! - не согласился лейтенант, ощущавший тяжесть пакета с монетами. - Я начальник стражи. Захочу и открою! Всего одну створку..."
"Выгонят с треском, хорошим пинком под зад", - предсказал лейтенанту ближайшее будущее внутренний голос.
"Это кто же меня выгонит?!" - продолжал хорохориться лейтенант.
"Жирный подонок Слейг и выгонит. Ты бы лучше с ним не связывался", - посоветовал внутренний голос.
"Ладно, ладно, тоже советник нашелся на мою шею. И вообще, чего ты пристал ко мне? - попытался урезонить его лейтенант. - Не первый год служу. Я и сам знаю, что нельзя. Я и не открою".
"Надо вернуть монеты", - напомнил внутренний голос.
"Как это так: вернуть монеты?.. - не понял лейтенант. - Монеты не возвращают".
"А ведь придется", - предсказал внутренний голос и снова напомнил, о пожарной вышке, сороках и о хорошем пинке в зад.
Лейтенант Брютц снова задумался. Он чувствовал, что не сумеет отдать пакет с монетами.
"Ку-ку", - вывел его из задумчивости внутренний голос.
В трезвом состоянии лейтенант соображал плохо и действовал на уровне инстинктов. На этот раз вверх взял инстинкт самосохранения. Лейтенант медленно, медленно, как во сне, поднял руку и, ужасаясь своему поступку, протянул сверток с монетами рыжебородому. С не меньшим ужасом смотрели на это и стражники. Рыжебородый тоже не ожидал такого и растерялся.
- Это почему?! - спросил он, отдернув руку и всматриваясь в ничего не выражающие, пустые глаза Черного Лейтенанта.
- Лейтенанты городской стражи взяток не берут! - произнес Брютц, сам, недоумевая, откуда у него взялись такие дикие слова. Но сказал громко, с надрывом, так что его услышали даже на дальних телегах. И тут же сунул сверток с монетами в руки рыжебородому.
Наступила тишина. И длилась она, кажется, бесконечно долго. Потом ее неожиданно разорвал чей-то тоскливый голос:
- Как теперь жить будем?...
Тут же жалобно завыла какая-то собака, ее поддержали громкими воплями оба осла.
Потом раздался ропот. Пока это еще была толпа, где каждый говорил о своем. Одни стали рассказывать о знамениях, предвещающих большое несчастье, другие вспоминали оракула, который еще в прошлом году предсказал конец света, кто-то из сторонников Крагозея призывал своих соратников ценою жизни отстаивать свободу. Раздавались голоса и о том, что лейтенанту надо вправить мозги, стражников связать, а ворота немедленно открыть и сжечь. Назревал бунт.
