Уже через год муж вышел на пенсию, и они перебрались «навсегда» в его родные края, в верховье Луары, дивные сказочные места, где есть все: красивая природа, добрые люди, ее обожаемые кошки, в доме их порой насчитывалось больше десяти, был когда-то и любимый «иноходец» Гнедко. Нет здесь только моря и « китайских» друзей. И муж уже занял место рядом с отцом. Уходят близкие люди, каждый из них был дорог, неповторим.
В самом заветном Лариссином книжном шкафу, в гостиной, рядом с редкими, старыми томиками боготворимого Гумилева, перетянутыми в китайский шелк, книжицы стихов Валерия Перелешина – все с дарственными надписями, Арсения Несмелова, Валерия Янковского. Рядом с ними тяжелый кожаный альбом с металлической пластиной на обложке, где еще можно прочесть полустертую от времени строчку «Ларе – от Мэри». Подарок Ларисе от Мэри Крузенштерн-Петерец более чем полувековой давности.
Многие поэты считали своим долгом оставить свой след в этой рукописной книге и записывали сюда стихотворения, которые посвящали Лариссе – своей музе. Здесь представлен почти весь дальневосточный эмигрантский Парнас: Николай Петерец, Валерий Перелешин, Георгий Гранин, Николай Щеголев, Владимир Померанцев и многие другие, всего около 20 имен.
Литературовед Эммануил Штейн, один из признанных знатоков Русского зарубежья, воспроизвел страницы альбома в виде репринта, назвав его «Остров Лариссы»[21]. Книга тоже стала мифом, легендой – ее уже невозможно найти.
Но она лишь толика из того, что сохранила в своем личном собрании Ларисса Андерсен.
Можно сказать, единственная страница из дневника ее жизни. К слову, дневники Ларисса вела с юных лет. Несмотря на то, что часть из них, а также фотографии и письма, пропали в корейской «Новине», у Янковских, когда в 45-м туда пришли советские войска, на французском чердаке хранится еще немало сокровищ: книг, журналов, писем, альбомов – свидетельств жизни Русского Китая.
…В сумерки, когда уже клонится ко сну суматошный день и за окном начинает сгущаться темь, мне часто вспоминается Лариссин дом. Стайка березок рядом с всегда распахнутыми воротами (она сама посадила их много лет назад), звонкий бубенец перед входной дверью, – такие носят французские буренки. Просторная гостиная напоминает антикварный магазин: китайская, покрытая легким рисунком, лаковая ширма, искусные резные комоды, легкие столики, массивный буфет, бронзовые Будды. На стенах много картин, в основном китайских и вьетнамских художников. Есть среди них и Лариссин таитянский пейзаж. В красном углу, украшенном вербным букетом – подарок из России, несколько иконок, самые почитаемые – Св. Троица и Серафима Саровского.
