Повел я его гумнами, чтобы
скоротать генеральную линию подхода к магазину, с целью показать, где у нас тут
народ повышает свое благосостояние и приобретает предметы сытости. Только по
причине начальственности и избытка воспитания не позволяет, оказывается,
Павлуше натура обычное наше вино употреблять. Так что из нашего магазина мы
вышли пустые, и повел я его в дачный, где приезжие москвичи разные свои
привычки выказывают. Очень даже приглянулся Павлику дачный, так уж расхваливал
его, что во мне поднялись патриотические токи в сердечной среде. Понабрал он от
широты души много разного в обертках с импортными буквами.
Предложил я ему присесть в
лесочке на очень даже сказочном месте. Здесь у нас и пеньки разных калибров, и
кострище с кирпичиками, вид отсюда из-за кустов да дерев красивый на озерцо
открывается. Конечно, место это ему очень приглянулось. Так что когда в нем от
действия коньяка и деликатесных закусок пошло размягчение душевных составов,
много он мне рассказал о своем бытии.
Уехал он к нам от тещи, чтобы,
значит, сохранить ее очень даже нервную систему от потрясений, потому как образ
его бытия напряженный и разнообразный. А работает он в милиции, приводя в
трепет нарушителей спокойствия. Жена у него оказалась красавица со спокойным
нравом, что сообщает их семейному сожительству устойчивость и благоприятное
воспитание детишек.
После мы еще раз бегали за приобретением
закусок, и еще… Тут ведь иногда как разговоришься, бывает, аппетит все богаче
становится. Бегали мы, бегали, пока в его кошельке не обнаружился явный
недостаток наличности. Пояснил он, что в настоящее время в отпуске отдыхает и
завтра ему на работу, поэтому весь его бюджет успешно закончился.
Подумал он, подумал, пяточкой
сандалета ямку в землице выкопал ― и попросил у меня взаймы. Тут надобно
пояснить, что живу я без разных излишеств, а платят нам очень даже обычно, то
есть всегда хватает. Отчего же мне хорошему человеку да не одолжить? Вынес я
ему свою наличность, и снова мы присели о бытии рассуждать. Когда и мое у нас
кончилось, то пришлось мне для Павлика просить у Нилыча, но он уже извелся.
Тогда пошел я стучать к Лине — она женщина самостоятельная и всегда имеет
запасы.
Перед самым посошком говорит мне
Павел, что, дескать, завтра он приедет с первого рабочего дня и обязательно
вернет мне должок. Я сунулся было успокоить его, что нет, мол, никакой острой
потребности, что у меня щей целая кастрюля и сухари всегда в мешочке суконном
лежат. Только он ручкой меня остановил и сказал, что его слово – закон для
населения, и все. А еще настоятельно советовал быть дома в период восемнадцати,
чтобы мы с ним отужинали в честь новоселья.
