…Итак, входит мой начальник, и сразу становится тесно, и
вовсе не потому что бытовка мала.
¾ Хватит,
ребятки, третий день водку дуть и разговоры разговаривать. Отбираю у тебя бесплатные
уши, Фомич. Завтра едем с Димой принимать новый объект.
¾ Василий
Иваныч, такое событие требуется обмыть, ¾
обстоятельно поясняет тонкости протокола Фомич, солидно кивая головой.
¾ Это
можно… ¾ покорно соглашается
начальник и бережно садится на стул. Когда он убеждается, что стул, хоть со
скрипом, но держит его супертяжелый вес, оборачивается ко мне. ¾ Чтоб не забыть, Сергеич, завтра
утром сиди в диспетчерской и жди меня до упора. Будут на объект выгонять ¾ сиди насмерть, говори всем, что я
приказал. ¾ Потом Фомичу: ¾ Поехали, аксакал…
Когда встречаются начальник с куратором, все остальное
становится как бы не в счет. Поэтому мне вскорости удается сбежать.
Дома, то есть в комнате общежития треста, переодевшись,
сажусь на стул и погружаюсь в тяжкую думу. То, что со мною творится в последнее
время, напоминает сползание в пропасть. А самое страшное, что я даже не пытаюсь
остановиться. Вот и сегодня: выпил немало водки, наслушался и мысленно повторил
за говорящими целый поток сквернословия, флиртовал с женщиной… Но какова!
Красавица чистейших казачьих кровей! «А она такова, какова она есть, и больше
никакова».
Ох, мне бы сейчас помолиться, да нету сил. Вправду
говорят, если Господь хочет наказать грешника, то в первую очередь отнимает
молитву. Вот он, мой молитвослов, лежит себе, пылится на тумбочке, как чужой.
Сколько раз в последние дни заставлял себя открыть его. И даже руки свои
грязные протягивал, но… Словно какая-то невидимая сила бьет по рукам, и они
падают, как высохшая лоза. Некоторые молитвы удалось когда-то выучить, но как
правило выполнять ¾ память
обнуляется. Да и откуда взяться молитве, если я каждый день приплетаюсь в свою
каморку с половиной литра водки в желудке?
Тут ведь какой вывод интересный напрашивается? Отповедь
клеветникам, обвиняющим русский народ в исторически узаконенном пьянстве.
Спрашивается, как можно русскому мужчине пьянствовать, когда ему каждый вечер
стоять на молитве? А рядом перед иконами семья: жена, детишки, мамаша
старенькая. И он, как отец семейства, по старшинству читает молитвы на сон
грядущим. Да разве можно произносить священные слова молитвы заплетающимся
языком? Срам это, в первую очередь перед Тем, Кто с иконы смотрит прямо в
душеньку. Стыдно и перед домашними, особенно детьми: им рта не закроешь, они по
своей простоте скажут пьяному папане все, что думают. Так что, господа
русофобы, выдумать эдакую клевету способен лишь тот, кто сам никогда русским
мужем не был, то есть не стоял перед Господом с семьей на молитве.
