Встаю и прошу
священника помочь мне советом. Объясняю свое положение. Выслушав меня, он не
торопится с ответом. Мы с ним, каждый отдельно, мысленно молимся об одном. Я
тупо повторяю «Господи, вразуми иерея Своего». Наконец, слышу дорогие мне
слова:
¾ Сейчас ты, Дмитрий, промыслом Божиим
поставлен в положение, когда познаёшь свою немощь. Без познания своей немощи
невозможно смириться перед величием Божиим. Невозможно понять неизреченную
милость Его к нам. Любовь Его бездонную. Что бы ты ни делал сейчас, никогда не
забывай Господа. Думай о том, что Он рядом, видит каждое твое движение, слышит
не только слова, но и мысли. Используй каждую возможность обращения к Богу с
молитвой. И пусть она будет кратенькой, но искренней. Тогда ты познаешь, как
Господь близок к тебе во время искушений. Тогда укрепится и вера твоя. Не
оставляй молитвенное правило. Если одолевает усталость, то вспомни слова
святых, что молитва ¾ это отдых
душе и питание ее. И причащайся чаще. Хотя бы раз в месяц.
Выхожу из
мирной ограды храма в шумную суету города, перехожу улицу, скрипящую, гудящую,
говорящую, но покой все еще держится во мне. Вот сквер, осененный аллеей старых
деревьев ¾ направляюсь туда.
Углубляюсь прочь от звуков в оазис природных полутеней, шорохов.
Старые друзья
Ох, эти старые
друзья… Особенно в такой чудный тихий вечер, когда апельсиновое солнце устало
катится за горизонт, разливая теплые золотистые сумерки. И ты устало бредешь в
изнеженной истоме, желая покоя и тишины. И наслаждаешься очарованием этого
хрупкого равновесия тишины в природе и покоя в душе.
Но вот
замечаешь, что на твоем пути возникает старенькая скамейка. А на скамейке сидит
с улыбкой на довольной физиономии твой старый приятель, который помнит еще те
времена, когда вы вместе удирали с уроков «физры» на «Капитана Немо» в
ближайший кинотеатр с толстыми колоннами и мороженым эскимо в фольге на палочке
за 11 копеек. Ты медленно подходишь к нему и присаживаешься рядом. А он по
давней привычке не спешит бросаться к тебе на шею и хлопать по плечу, но на
правах старинного знакомого небрежно предлагает :
¾ Посиди, отдохни.
И ты
разглядываешь старые ветлы, склонившие гибкие ветви к темным водам заросшего
тиной пруда, провожаешь одобряющим взором бабушку, толкающую перед собой роскошную
коляску с развалившимся в ней щекастым внуком. А боковым зрением подмечаешь,
как великий конспиратор, внутри своего потрепанного портфеля, привезенного
отцом лет тридцать тому из загранкомандировки, наливает в граненный стакан
дешевое вино и по закону гостеприимства сейчас должен протянуть тебе. И в этот
момент тебе до головокружения, до стона хочется выпить этот стакан вина и
отдаться воспоминаниям, затягивающим в омут сладкого отчаяния. В котором уже
так комфортно плавает кругами этот старый приятель. Ты знаешь, что потом будут
дружеские пьяные объятия в комнате с высокими потолками и любимая когда-то
песня: «Дешевое вино сегодня пью, напрасно жду-зову: «приди»… А ночь, ласкаясь,
льнет к груди… Я полюбил вино и ночь, ты будешь лишней, прочь уйди!». Но ты
знаешь рассудочно и сердечно, чем все это печально кончается и после
кратенькой, но очень сильной в такой момент внутренней молитвы, тихо
спрашиваешь, опережая его привычное предложение:
