– Потому что твой избранник – уголовник и агент иностранной
разведки! – глухо отчеканил отец.
– Этого не может быть…
– Очень даже может!.. На него заведено уголовное дело, по
которому ты проходишь фигурантом. Но это не всё! Мое представление к званию
генерала по этому поводу приостановлено на неопределенное время.
– Прости, папа!
Разговор их закончился далеко за полночь. И куда только
подевалась ее влюбленность?.. Девушка словно отрезвела и новыми глазами
посмотрела на это происшествие. Поняла она одно: никакой любви не было. За
великое чувство неопытная девушка приняла дежурный флирт искушенного ловеласа и
свою девичью мечтательность. Наташа быстро успокоилась, и только едва заметная
первая морщинка, как шрам от ранения, легла на ее гладкое личико.
Как отец улаживал дела с Госбезопасностью и чего это ему
стоило, Наташа, конечно, не знала. Однако уладил. Ее даже на допрос ни разу не
вызвали. И только спустя три года, уже перед самой пенсией, отца представили к
генеральскому званию. Конечно, старый солдат и не думал уходить в отставку.
Планировал работать до последнего дыхания, чтобы обеспечить дочку если не на
всю жизнь, то во всяком случае на десятилетие. Но тут началась перестройка и
натуральный разгром силовых структур. Генерала выпроводили на заслуженный
отдых, а некогда приличную пенсию инфляция превратила в нищенские крохи.
И снова черный ворон отчаяния закружился над седой
генеральской головой. Как-то поздней ночью сидел он в кабинете за огромным
столом и тупо смотрел в темноту. Жизнь кончилась, подумал он. Рука сама открыла
нижний ящик стола и поставила на зеленое сукно початую бутылку коньяка. Он
выпил полный стакан, как компот, не чувствуя вкуса. Там, под черепной сферой,
просвистел холодный ураган, вспыхнули зарницы выстрелов невидимых орудий.
Также бездумно рука пошарила в верхнем ящике стола и
поднесла к виску вороненый ствол именного «Браунинга». Отслужил своё,
прошелестело в голове. Что-то опьяняюще-теплое, как объятья распутницы, липло к
сердцу и нагоняло сладострастную тоску. Хотелось жалеть себя и непрестанно
повторять: никому не нужен, дочь взрослая, жена ушла, друзья оставили… Металл
приятно студил горячий висок... Надавить пальцем на послушный спусковой крючок,
полыхнет огнем и все! Дальше – пустота и желанный покой…
… И вдруг в эту немую тьму ворвалась лучом света Наташа. В
мятой ночной рубашке, растрепанная и... смущенная, стояла девушка на коленках,
осторожно опуская отцовскую руку с черным пистолетом.
