— А как же Шестое солнце?
— А кто его знает. Может, взойдет, а может, и нет. Но даже если не взойдет, я думаю, пиротехнику не отменят. Таков уж обычай: петарды грохают, собаки подвывают.
И правда: в городке, где практически никто не живет, оказалось на удивление много собак. По крайней мере, так казалось. Фокус был в том, что собак этих никто не видел: за пару дней, проведенных в прогулках по городу, нам повстречались всего-то две-три дворняги. Тем не менее по ночам округа оглашалась надрывным лаем тысячи псов. Руби тревожно прислушивалась, но не подхватывала.
Одна из собак-привидений все же попалась нам на глаза, когда Ник повел нас на экскурсию в пустующий роскошный особняк, за которым присматривал в отсутствие хозяев. Хозяева, приезжавшие не чаще, чем раз в полгода, оставили четвероногого друга сторожить территорию. Какое там сторожить! Несчастный пес только и ждал, чтобы кто-ни-будь наконец пришел его навестить. Как только скрипнула калитка, он бросился нам навстречу и принялся отчаянно лизать незнакомых людей, скуля и виляя хвостом. Ник достал из сумки собачьи консервы. «Я стараюсь кормить его каждый день и периодически беру с собой Руби, чтобы он с ней поиграл… Я бы забрал его к нам, но хозяева против».
Вскоре выяснилось, что Ник и Педро были далеко не единственными новоприбывшими в это странное место. Были и другие гринго, от профессора изящных искусств из какого-то маленького колледжа до наследницы гигантской корпорации «Тайсон Чикен», той, что обогатила наш мир ножками и крылышками Буша. И хотя почти никто из этих людей, скупавших дешевую недвижимость у черта на куличках, не собирался перебираться сюда даже на время, виллы отстраивались по высшему разряду. «Вот увидите, лет через пять-десять здесь будут строиться дорогие дома отдыха, и народ повалит со всех сторон света, — басил местный делец по имени Хайме, похожий одновременно на вышибалу и на продавца подержанных автомобилей. — Говорю вам, скоро это захолустье превратится в культурный центр. Надо покупать, покупать, пока не поздно!»
Рвение, с которым он толкал эту речь, убеждало в обратном.
Для строительства нанимали индейцев, которые и составляли, по-видимому, основную часть крохотного населения бывшего шахтерского городка. Индейские дети и женщины со скарбом в руках мелькали в отдаленной перспективе безлюдных улиц и быстро сворачивали за угол. Казалось, они жили какой-то невидимой жизнью, жили и умирали в своем всегда, не имеющем отношения ни к захватывающей истории города-призрака, ни к призрачным надеждам на его возрождение.
