Меня зовут Даниэла. Покачаешь меня? — спросила она с серьезным видом.
— Конечно, милая, — ответила Мелани, наклоняясь к девочке, чтобы взять ее на руки. — Хочешь, я тебе спою?
— Мамочка всегда поет мне песенки, — ответила Даниэла, с надеждой подняв глаза на Мелани. — Ты красивая. Дядя Слоун сильно заболел. Но он хорошо обо мне заботится, правда.
— О, да, оно и видно. А вот теперь я позабочусь о вас обоих, — улыбнулась Мелани, удобнее устраиваясь в дубовой качалке, слишком большой для ее миниатюрной фигуры. Она начала качать девочку и тихонько напевать.
Между делом она подумала о том, как заставить Слоуна отблагодарить ее за любезность…
Запутавшийся в простынях и вконец вымотанный лихорадкой, Слоун проснулся от наполнившего квартиру запаха, похожего на божественный аромат картофельного супа. Из кухни доносился тихий шепот Даниэлы и еще чей-то хрипловатый темпераментный голос.
В лихорадке ему грезилось, что какая-то прохладная мягкая рука, приятно пахнущая цветами, лежит на его лбу… Успокаивающий женский голос уговаривал его выпить стакан прохладного апельсинового сока…
— Даниэла спит. Тебе тоже надо отдохнуть. Спи и ни о чем не беспокойся.
Слоун закрыл глаза.
— Спасибо, Максин. Я знал, что всегда могу на тебя положиться.
Ласковая рука приподняла его голову, чтобы поменять наволочки на свежие и прохладные.
Позже, с трудом проснувшись, он встал и на заплетающихся ногах, пошатываясь, побрел в ванную комнату.
Когда же вышел оттуда, в двух шагах от себя увидел маленькую женщину такой неземной красоты, какой не встречал никогда в жизни. Она остановилась в полутьме, широко раскрыв голубые глаза, опушенные густыми ресницами, темнеющими на ангельском лице. И пышных золотых локонах, обрамлявших лицо, играли лучи света — как роса на утренней траве.
Слоун поморгал и снова уставился на прекрасную нимфу, похожую на застигнутую врасплох лань на высокогорном лугу, в любую минуту готовую к прыжку.
Вокруг него поплыл запах весенних цветов, нежный аромат роз и маргариток.
В ушах зазвучала тихая, романтическая музыка, и он понял, что это маленькое, изящное существо создано специально для него, она может стать его второй половиной, его настоящей и единственной любовью.
Как завороженный, Слоун смотрел на кончик маленького язычка богини, скользящего по пухлым розовым губам.
Завиток прилип к маленькой мочке уха, которую, как инстинктивно догадался Слоун, еще не целовали губы ни одного настоящего мужчины. Ее кожа напоминала теплый матовый шелк, и ему страстно захотелось дотронуться пальцами до вспыхнувшей нежным румянцем Щеки.
