Мать вышла из ванной.
— Что ты там делаешь, Виктор?
Виктор поставил словарь обратно на полку. Мать увидела таз.
— Я рассматриваю черепаху, — ответил Виктор и тут обнаружил, что черепаха исчезла. Он встал на четвереньки и заглянул под диван.
— Не ставь ее на мебель, она оставляет пятна, — сказала мама из коридора, энергично вытирая волосы полотенцем.
Виктор обнаружил черепаху между корзиной для бумаг и стеной. Он положил ее обратно в таз.
— Ты сменил рубашку? — спросила мать.
Виктор сменил рубашку и по указанию матери сел на диван с «Детским садом стихов», чтобы повторить новое стихотворение специально для миссис Бадзикян. За один раз он выучивал две строчки, произнося их громким мягким голосом, затем повторял их, после чего соединял две, четыре, шесть строчек вместе до тех пор, пока не получилось целое стихотворение. Он продекламировал его черепахе. Затем Виктор попросил у матери разрешения поиграть с черепахой в ванной комнате.
— Нет! Ты забрызгаешь рубашку!
— Но я могу надеть другую.
— Нет! Уже около четырех. Убери таз из гостиной.
Виктор отнес таз в кухню. Его мама бесстрастно вынула оттуда черепаху, положила ее обратно в белую картонную коробку, закрыла крышкой и сунула в холодильник. Виктор аж подпрыгнул, когда захлопнулась дверца холодильника. Ведь черепахе будет там ужасно холодно. Но затем ему пришла мысль, что в пресной или соленой воде водоемов в это время года вряд ли теплее.
— Виктор, нарежь лимон, — попросила мать. Она приготовила большой круглый поднос с чашками и блюдцами. Вода уже кипела в чайнике.
Миссис Бадзикян, как обычно, проворно положив на стул в прихожей свой плащ и сумочку, села за стол, в то время как мать Виктора разливала чай. От миссис Бадзикян пахло пряностями. У нее был небольшой прямой ротик с маленькими усиками над верхней губой, с которых Виктор глаз не сводил. Он никогда прежде не видел женщин с усами, даже с такими маленькими. Он не упоминал усики миссис Бадзикян в разговорах с мамой, зная, что это неприлично. Но как бы это ни выглядело странно, именно усики ему в ней больше всего нравились. В остальном же она была скучной, неинтересной и определенно недружелюбной особой. Она всегда притворялась, что внимательно слушает его декламацию, на самом же деле он чувствовал, что ей не сидится на месте, что она думает совсем о других вещах, когда он говорит, и всегда рада, когда чтение заканчивается. Сегодня Виктор декламировал просто здорово, без запинки, стоя посередине гостиной, лицом к женщинам, пившим уже по второй чашке чая.
