«Значит, я жив!» - понял
Иван…
Сколько времени провел
Иван на Звездолете – он не помнил. Наверное, несколько часов. Вдруг он вспомнил
про Валентину. В холодильнике лежит настоящая. Она обезображена и мертва. А
возле шлюза снаружи стоит другая – живая и красивая… Иван покинул звездолет и
огляделся. Валентины нигде не было. Вот только внимание привлекла куча чего-то
слизистого, студенистого, черного… На этом месте ничего подобного раньше не
было. Зато там стояла Валентина… Чем-то это напоминало старый гнилой гриб.
Приглядевшись внимательнее, Иван различил в черной студенистой массе очертания
руки, головы, бедра…
«Валечка! Прости меня,
пожалуйста!» – кричал Иван…
Может быть, в самом
деле, а может быть, показалось, что слизистая масса шевельнулась. Нет,
наверное, показалось. Пахло болотом. Воздух был влажный и теплый. Всюду
слышались звуки, похожие на вздохи и бульканья. Природа чужой планеты жила
своей жизнью. Иван бросился бежать. Ноги утопали по щиколотку в теплой влажной
массе. Дорогу Иван помнил хорошо. Знакомый пейзаж таял на глазах. Вернее, гнил
и разлагался. Стены, окружающий двор больницы, еще стояли. Главный купол храма
потерял жесткость и прогнулся вовнутрь. Остальные четыре сморщились, один
вместе с барабаном завалился набок и повис, оттягивая вниз кусок стены, который
еще сохранил некоторую жесткость, но терял ее на глазах. Зайти вовнутрь Иван не
решился. Что-то противно щекотало тело. Хотелось стряхнуть это. И только тут
Иван понял, что он совершенно голый. Одежда на нем превратилась в такую же
гнилую массу, как и Валентина, как и здания больницы. Иван понял, что еще
немного, и он сойдет с ума…
* * *
Спасатели ожидали
увидеть мертвый звездолет. Каково же было их удивление, когда они обнаружили
живого человека. Сняли показания приборов и не поверили глазам. Ускорение и угловая
скорость входа в атмосферу были несовместимы с жизнью. Об этом говорили и трупы
космонавтов. Еще удивительнее был его вид. Он не был похож на безумца. Он
пользовался уцелевшей электронной библиотекой и читал религиозную литературу.
Изучал православные богослужения и жития святых. Изучал догматику и богословие.
В отсеке, ставшем могилой для экипажа, устроил что-то вроде часовни. Он
свободно разговаривал со спасателями, как на технические и научные темы, так и
на религиозные. Чувствовалось, что человек психически совершенно здоров. Но
рассказы о том, что планета вдруг воссоздала здания и людей, не могли быть
реальностью. Биосфера планеты представляет собой огромную грибницу.
Теоретически она может легко принимать многообразие форм. Но за десятки лет
наблюдения ничего подобного не происходило. Грибница жила своей примитивной
жизнью – старые ткани отмирали, а новые, тесня друг друга, тянулись к воздуху,
воде и минералам. Воздействия излучателями и химикатами ни к чему не приводили,
кроме гибели участков грибницы, которые, впрочем, сразу же зарастали. И
вдруг какая-то сила заставила грибницу на несколько месяцев воссоздать фрагмент
совершенно иной планеты на основании мыслеформ случайно попавшего на планету
человека. Все это зафиксировала автоматическая наблюдательная станция,
запущенная звездолетом в момент аварии. И залечившиеся смертельные раны на теле
единственного спасенного свидетельствуют о том, что его лечили средствами,
аналогичными применяемым на Земле. Наука столкнулась с очередной загадкой.
