, зимовали в долине нижнего Дона и в его дельте, а летом кочевали вверх по реке на север. Такая же картина, вероятно, была на левобережье нижнего Днепра, тогда как на Киевщине и Полтавщине оседлые поселения скифских племен, по-видимому, находились в районе южной границы лесостепи, где длинной полосой от Подолии до Харьковщины тянутся ранние скифские городища, в числе их знаменитое Вельское — на востоке и упомянутое выше Немировекое — на западе. Летние кочевки табунов и стад этих племен совершались, вероятно, на юг, в степь, где они неизбежно встречались с прибрежными племенами.
Таким образом в целом можно говорить о концентрации находок в предположительных районах постоянного обитания (или зимовок) местных племен.
X. Расширение греческой колонизации в V веке
Нам остается рассмотреть, как развивался процесс греческой колонизации в дальнейшем, уже в V в., когда в сферу его воздействия были вовлечены остальные районы северного Причерноморья, первоначально не привлекавшие греческих поселенцев.
Прежде всего следует коснуться вопроса о Херсонесе, последнем по времени основания из игравших позднее ведущую роль греческих городов в северном Причерноморье. Расположенный в области тавров, этот город возник лишь в последней четверти V в. (около 422–421 гг. до х. э.), что можно считать доказанным после специального исследования А. И. Тюменева[127].
Поводом для переселения сюда колонии из Гераклеи Понтийской (и с Делоса) послужили события Пелопонесской войны. Однако вряд ли есть причины сомневаться в том, что целью основания колонии и в случае Херсонеса являлась торговля с местным населением[128]. Если же стать на эту точку зрения, то на первый взгляд непонятным может показаться, почему именно этот район, занимающий исключительно благоприятное и важное положение на черноморских морских путях, так поздно привлек греков-колонистов.
Разъяснение этого вопроса, как нам и кажется, возможной только при учете состояния местного населения в рассматриваемое время. Все, что мы знаем о таврах по греческим источникам раннего времени, рисует их нам как племя дикое, негостеприимное, несомненно, более отсталое в своем развитии, чем степные скифские племена[129]. Эти исторические сведения дополняются и археологическими памятниками, показывающими, что в VI–V вв. до X. э. племена юго-западного Крыма значительно отставали в культурном отношении от своих соседей в крымской степи. Пока очень недостаточно изученные, эти памятники, представленные, главным образом, погребениями в каменных ящиках, отличаются архаическим характером мегалитической конструкции, коллективными захоронениями в скорченном положении, отсутствием показателей имущественной и социальной дифференциации и другими признаками, характерными для ранних ступеней эпохи варварства.
