Глава
1
В каждом
из нас, даже в
хороших людях,
живет
необузданный,
дикий зверь,
который
во сне
показывает
свою истинную
сущность.
— Сократ
(469–399 д.н.э)
Неделю
спустя…
На одном
из омываемых
Сеной островов,
на фоне декораций
нестареющего
собора, укутанного
покровом ночи,
веселились
жители Парижа.
Эммалин Трой
гуляла среди
пожирателей
огня, карманников
и chanteurs de rue
>i.
Она бесцельно
блуждала меж
групп готов
в черных одеяниях,
наводнивших
Нотр Дам, словно
он был какой-то
готической
Меккой, зовущей
их в родные
пенаты. Но даже
в этой толпе
она привлекала
внимание прохожих.
Мужчины,
мимо который
она проходила,
медленно
поворачивали
головы ей вслед,
провожая ее
взглядом – и
порой даже
хмурым - чувствуя
что-то, но так
и не понимая
природу этого
ощущения. Возможно,
причина была
в своего рода
генетической
памяти, сохранившейся
еще с незапамятных
времен и изображающей
ее, как их самую
дикую фантазию,
или как самый
жуткий кошмар.
Но
Эмма не была
ни тем, ни другим.
Просто
одинокая и
чертовски
голодная выпускница
Тулейнского
университета>ii.
Совершенно
изнуренная
еще одним
безрезультатным
поиском крови,
Эмма присела
на грубо-вытесанную
скамью под
каштановым
деревом. Ее
взгляд устремился
к официантке,
наливающей
эспрессо в
кафе неподалеку.
«Если бы только
кровь лилась
так же легко»,
думала она.
Да, если бы она,
теплая и ароматная,
могла бесконечно
течь из простого
краника, то
тогда ее желудок
не сводило бы
от голода при
малейшем о ней
упоминании.
Здесь,
в Париже, у нее
не было ни друзей,
ни знакомых,
а она просто
умирала от
голода. Случалась
ли когда-либо
подобная глупость?
Гуляющие
по аллеям и
держащиеся
за руки парочки
будто насмехались
над ее одиночеством.
Это с ней было
что-то не так,
или влюбленные
в этом городе
действительно
смотрели друг
на друга с еще
большим обожанием?
Особенно весной.
Умрите,
ублюдки.
Эмма
вздохнула.
Конечно, в том,
что они были
ублюдками,
которые должны
умереть, не
было их вины.
Вступить
в эту борьбу
с собой ее заставил
совершенно
пустой номер
отеля и надежда
на то, что в этом
Городе Света
ей удастся
найти другого
торговца кровью.
А все потому,
что ее прошлый
контакт ломанулся
на юг – в буквальном
смысле смылся
из Парижа на
Ибицу. Даже не
объяснив толком,
почему оставляет
свои непосредственные
обязанности.
Промямлил
только что-то
о «прибытии
восставшего
короля» и о
том, что в Гей-Пари
