На время отложив оружие в сторону, вампир достал старенькую нательную кольчугу, однажды все-таки спасшую его от смерти, когда опозоренные им горожане подкараулили любвеобильного офицера в темной подворотне. Стараясь не вдаваться в приятные воспоминания и не идти на поводу у вдруг охватившей его сентиментальности, Сонтерий быстро натянул на голое и еще мокрое тело холодную кольчугу. Затем, даже не захлопнув крышки сундука, прошествовал к вешалке, где висел самый строгий из его повседневных нарядов. Глухой, стоячий ворот, почти доходивший до щек, и длинные широкие рукава давненько вышедшего из моды платья, как нельзя лучше скрывали надетую под низ кольчугу. Никто из тех, кто ему встретился бы по пути, не обратил бы внимания на то, что ученый немного потолстел.
Опоясавшись и пристегнув к поясу ножны с мечом, Сонтерий ненадолго замешкался, раздумывая, а куда же ему девать кинжал. В башмак, как в сапог, оружие не засунуть, а носить его на поясе слишком рискованно. У коллег сразу возник бы вопрос: «А куда это наше светило Сонтерий направился? Неужели наплевал на запреты и собрался в поход?» Довольно долго поломав голову над этой внезапно возникшей пустяковой проблемой, ученый все-таки нашел достойное решение и засунул кинжал в широкий левый рукав. Если не размахивать рукой, да не засучивать рукава, то оружие там никто бы и не приметил.
Прощаний с гардеробной не было, как, впрочем, не зашел хозяин дома напоследок в любимую спальню и в другие, чуть менее дорогие его сердцу комнаты. С родным кровом, как с женщиной, нужно расставаться резко и без оглядки назад. Приятным и печальным воспоминаниям можно предаваться потом, когда пройдет уже довольно долго времени, и ты уже будешь далече от этих мест. Трехсотлетний вампир, как никто другой, был уверен, что именно этот способ завершения очередного этапа жизни был оптимальным и наименее болезненным как для людей, так и для якобы неспособных испытывать эмоции вампиров.
Быстро прошествовав через гостиную, в которой никогда не бывало гостей, Сонтерий зашел в прихожую и остановился перед входной дверью, бывшей не иллюзией, но всего лишь приятным воспоминанием о той поре, когда он жил на поверхности земли и когда покидал дом обычным, привычным и для людей, и большинства сородичей-вампиров способом. Входную дверь своего подземного дома ученый никогда не открывал, поскольку знал, что за нею не было ничего, только каменная стена да встроенный в нее пульт управления ковриком-телепортером. Как только он поселился в доме, то приказал настроить устройство перемещения на левое крыло здания третьей бригады научного корпуса. Даже если нужно было куда-то пойти, Сонтерий всегда перемещался сперва в свой рабочий кабинет, а уж оттуда отправлялся в нужное место. Это была устоявшаяся годами привычка, а от давних привычек трудно избавиться, даже если они вредные или очень глупые.
