– Об этом потом, минут через пять поболтаем, – невозмутимо ответил Гара, умелыми движениями протирая места начесов на теле Ринвы одним раствором, а затем повязывая на них сверху тряпки, вымоченные в другом. – Сперва работка, затем уж и трепотня! Надеюсь, не праздным разговорчик промеж нас выйдет, а очень даже по делу…
– Вот, возьми за труды, – Аламез достал из-за пояса и выложил на стол довольно увесистый кошель, в который пересыпал все медяки, собранные с тел убитых им шеварийцев. – Знаю, твое молчание стоит многого, да и вторглись мы к тебе грубо да не вовремя, но больше у меня ничего нет…
– Врешь, имперская душонка, опять врешь! – тихо рассмеялся Гара, повязав на Ринве последнюю из многочисленных тряпок. – Ты настолько богат, что даже трудно себе представить. – Твой потравленный меч целого состояния стоит, а твоя башка и того более, посколь в ней знания сокрыты, как яд «матерого убийцы» добывать и как оружие в нем вымачивать. Раз ты еще жив, значит, секретик от гномов как-то разузнал.
– Хочешь, чтоб рассказал, чтоб знаниями поделился? – предположил Аламез, вполне допуская, что следующие действия лекаря могут оказаться весьма недружелюбными. На всякий случай моррон положил правую ладонь на пояс вблизи от рукояти меча и сделал пару шагов назад. – Или властям меня выдашь, чтоб деньжат заработать?
– Первое дело весьма несвоевременное… не до того мне щас, а второе уж больно мерзко… не по мне! – сперва обнадежил Дарка заявлением Гара, а затем заставил отшатнуться и содрогнуться, поскольку широко улыбнулся.
Великан оказался прав, слишком многое в жизни человека зависит от привычки. У Аламеза еще не было возможности свыкнуться с жутковатым видом улыбающегося эскулапа, и поэтому он от неожиданности чуть ли не оступился и не повалился на пол.
– Поболтать серьезно надо… но не здесь, – прекрасно понимая, какое «неизгладимое» впечатление произвел на собеседника его невинный поступок, и ничуть на то не обижаясь, прошептал Гара, уже привыкший, что люди его боятся, а малознакомые от него просто шарахаются. – Пойдем в подвал, там тихо, там нам никто ни пошептаться, ни пивка попить не помешает. Да, и дружка своего встряхни! Пусть за девкой пока приглядит, а то еще насумасбродит чаго с испугу да по бабской глупости…
* * *
Решение – это слово, обещание, но только данное самому себе. Настоящий мужчина своему слову верен, вне зависимости от того, сколько ему: двадцать, тридцать или неполных триста лет. Отменить принятое решение может лишь неблагоприятное стечение обстоятельств, в корне меняющее условие решаемой задачи.
