— Что такое?
Управляющий задумчиво посмотрел на него своими голубыми глазами.
— Прошу вас… взглянуть кое на что в главном зале.
Доминик нахмурился:
— Разве дело не может подождать?
— Нет, милорд, не может, — сухо ответил Дрю.
— Отлично! — кивнул он и обернулся к Каро: — Похоже, мне придется оставить вас на несколько минут. Если вы будете так добры и подождете меня здесь…
— Нет!
— Нет?! — изумленно переспросил Доминик.
— Нет. — Каро усилием воли овладела собой, еще смущенная тем, что позволила ему неслыханные вольности. Она решила ни за что не показывать Доминику и не выдавать своей беспомощности. — Мистер Батлер, освободился ли Бен и может ли он сейчас проводить меня домой? — Она сняла со спинки стула плащ и капор.
— Да, может.
— Каро, я бы предпочел, чтобы вы подождали меня здесь, — решительно возразил Доминик.
Она перевела на него непроницаемый взгляд и возразила:
— А я бы предпочла, чтобы меня проводил Бен.
Страшный шрам на щеке Доминика побагровел.
— Почему? — спросил он.
Каро отвернулась, потому что поняла, что не в силах устоять против пытливого взгляда его прищуренных светло-серых глаз.
— В такой поздний час, милорд, я предпочитаю общество Бена, вот и все.
— Дрю, пожалуйста, подождите меня снаружи. — Не дожидаясь ответа, Доминик бесцеремонно захлопнул дверь перед самым носом Батлера.
— Милорд, мне больше нечего вам сказать…
— Доминик.
Каро вздохнула:
— Что, прошу прощения?
Граф едва заметно пожал плечами и лукаво напомнил:
— Еще совсем недавно вам не составляло труда называть меня Домиником.
Вспомнив, что совсем недавно, называя его по имени, она позволяла ему и другие вольности, Каро густо покраснела.
— Сейчас мне не хочется даже вспоминать о том, что было…
— Не переигрывайте, — сухо возразил Доминик. — Хотя… по здравом размышлении… может быть, у вас вызывает отвращение мой шрам? — Голос у него посуровел; он поднес руку к своей изуродованной щеке.
— Уверяю вас, милорд, я вовсе не трусиха, — возмутилась Каро. — Несомненно, вы приобрели шрам во время войны с Наполеоном?
— Да.
Она кивнула:
— Тогда было бы высшей неблагодарностью с моей стороны… как и со стороны любой женщины… видеть в вашем шраме иное, нежели результат храбрости, каким он, несомненно, и явился.
Доминик прекрасно помнил, что некоторых женщин страшный шрам на его лице отталкивал и даже пугал. Правда, следовало догадаться заранее, что Каро слеплена из другого теста.
— Я постараюсь как можно скорее выяснить, что там произошло у Батлера, а потом сам провожу вас домой. Нет, пожалуйста, больше не спорьте со мной! Хватит на сегодня! — твердо сказал он, увидев знакомое бунтарское выражение в ее зеленовато-голубых глазах.
