Впрочем, пройдёт ещё несколько лет, прежде чем я обращусь к литературной критике. И произойдёт это совершенно неожиданно для меня самого. Знаю, ещё Паскаль заметил, что «самая важная вещь в жизни – выбор ремесла, и выбор этот зависит от случая». Но не до такой же степени!
К тому времени, отработав по распределению, я вернулся в Саратов и работал инспектором школ облоно. Одновре-менно печатался в саратовских газетах и регулярно в московской «Советской России». И в какой-то из дней принял приглашение ребят из молодёжной газеты перейти к ним в отдел культуры. Но все тогдашние газетные выступления собст-венно к литературе прямого отношения не имели. Обычная журналистика.
И вот однажды получаю задание сделать репортаж с какого-то праздника. Но в воскресенье, когда он должен был со-стояться, разразился страшный ливень. Праздник отменили, и я оказался неожиданно свободным. От нечего делать стал читать купленную днём ранее книжку молодого тогда писателя Юрия Дружникова «Спрашивайте, мальчи-ки». Тема книжки, о воспитании детей, мне близкая. Книжка небольшая, проглотил её быстро и… сел писать на неё ре-цензию. Почему? Не знаю. Не собирался. И в мыслях не было. Вообще, если уж на то пошло, никогда раньше рецензий я не писал. У меня есть только одно объяснение. Тот психологический настрой писать, что был во мне, видимо, в подсозна-нии сохранился. И автоматически усадил меня за машинку. Подсознание распорядилось: была команда писать – садись и пиши. Не вышло с репортажем о празднике, всё равно пиши что-нибудь, пиши… рецензию.
Уложился в отведённую вторую половину дня. Закончил и сижу думаю: зачем написал? и что теперь с написанным делать? Тем более, что получившийся текст слишком велик для молодёжной газеты. К тому же автор книги не местный, не саратовский, да и книга вышла в столичном издательстве. Отклики на такого рода книги обычно не появляются в региональной прессе.
На следующий день обескураженный приношу отпечатанные страницы в свою редакцию. Там и выносится приговор: «Посылай в Москву». Легко сказать. Это ведь Москва. И куда? Перебираются названия журналов, и выбор падает на «Семью и школу». Тут же мои страницы вкладываются в редакционный конверт и отправляются.
Через месяц получаю короткое письмо из Москвы: «Ваша рецензия будет напечатана в десятом, октябрьском, номере». Это 1974 год. Потом присылают авторский экземпляр журнала. Читаю, даже правки, кажется, нет. Первая моя московская критическая публикация. И я начинаю думать: меняет это что-нибудь для меня или нет? Чтоб вот так, сразу, напечатали в Москве, в известном журнале! Целый разворот, то есть две журнальные страницы. Недоразумение! Я что – литературный критик? Абсурд! О том ли мне думать? Я «прикрепился» к кафедре. Впереди сдача кандидатских экзаменов. На столе вступление и первая глава диссертации.
