Знаете, что
пришло мне в голову? Если Ваши письма будут залетать ко мне и впредь, я сделаю
их частью моей новой романтической повести. Назову ее, предположим,
"Цветок Гекадема". Каково? Героиня будет непременно Асей. (Ведь Вы
мечтали об этом, не так ли?) А сам превращусь в старого ипохондрика,
обремененного, кроме тьмы болезней, всей мудростью жизни. Она - молода, красива
и живет утешением найти в нем все ответы на все вопросы; он - стар, болен,
разочарован и опустошен знанием. Она никогда его не видели, но любит всей
полнотою сердца; он же - хорошо ее знает и даже немного влюблен. Он знает, что
может подойти и сорвать этот цветок, но не сделает этого. Цветок должен расти.
И пусть кто-то другой впопыхах его затопчет - это будет более справедливым,
более естественным; не явится насилием над природой вещей, грубым
вмешательством вышних сил… Итак, их "чувству" не суждено разгореться:
ибо нечему гореть - на его вершине одни снега! Однако Великого хватает для
многих - в нем полнота! Их общение перерастает в нечто большее, чем просто
банальное соединение "влюбленных сердец". В нем раскроется смысл
невозможного - подлинное значение Великого…
Чувствую, что
успех этому проекту гарантирован! Поверьте, я редко ошибаюсь в таких вещах!
Каково Вам -
облечься в бессмертную тогу Великого? Грандиозность, подлинный масштаб! Думаю,
у нас не будет поводов для разочарований. И не надо слов благодарности!
Жду и держу свое окно открытым!
И.С.
* * *
От: Petitlievre@yandex.ru
Дата: 3 октября
Кому:
great@supermail.ru
Тема: Avec
l'espoir et la foi
"Я лишь
одна буква неизвестно какого алфавита". Написала и засомневалась. Так ли?
Скорее, я, подхватив налету перо, продолжаю собой чью-то строку…
Здравствуйте, Иван Сергеевич!
Не пугает ли Вас
осень своим однообразием? Не потому, что иногда словно стучит по одной клавише,
вытягивая бесконечный ряд из повторов случайно выбранной ею буквы; не потому
что дождь сменяется дождем: то красно-желтым, то монотонно-промозглым, то
горько-соленым - и все это со мной и сейчас… Да нет же! Октябрь 1833-го,
октябрь 1859-го, октябрь каждого года девятнадцатого столетия, и двадцатого, еt cetera, et cetera[10] - нескончаемая желтая нить с нанизанными на нее листьями
судеб. И лишь великие письмена на иных - попытка оправдания. "Октябрь
уж наступил - уж роща отряхает Последние листы с нагих своих ветвей…" …
"И на порфирные ступени Екатерининских дворцов Ложатся сумрачные тени
Октябрьских ранних вечеров…" Впрочем, еще какое оправдание!
