За окном кружился и танцевал снег. Необычно холодная, непривычно снежная для Петербурга зима. Наша история начинается с визита позднего гостя. С немелодичной трели дверного звонка, неожиданно прорезавшего тишину однокомнатной квартиры.
Оля вздрогнула, чуть было, не перевернув тарелку с пирожными. Кто бы это мог быть? Она никого не ждала сегодня. Надкусанное пирожное перевернулось на бок, когда Ласточка отставила тарелку в сторону, выбираясь из-под тёплого одеяла.
На лестничной площадке стоял мужчина, явно успевший разменять первую половину столетья. На седых волосах покоилась меховая шапка, со снежным холмиком на макушке. Тяжёлое пальто не позволяло разглядеть фигуру визитёра. Снежный налёт на плечах. Чёрные перчатки и такой же чёрный портфель из искусственной кожи. Лицо в морщинах. При первом взгляде почему-то казалось, что хозяин этого лица привык улыбаться. Морщинки сложатся в мозаику, стоит ему растянуть губы в улыбку. В глубине поблекших от времени глаз сверкает непонятный огонёк. Не смотря на свою привычку улыбаться, гость вовсе не казался весёлым человеком. Возможно, дело в излишне внимательном, скорее даже цепком, взгляде.
Все эти мысли пронеслись в Олиной голове меньше чем за секунду. Из открытой двери пахнуло холодным воздухом. Девушка имела плохую привычку открывать дверь, не спрашивая, кто стоит за ней. Она поступала так время от времени, когда задумывалась, была отчего-то весела, или напротив расстроена. Отец постоянно выговаривал дочери за безответственность. Ласточка обещала следить за собой, однако, в конце концов, снова поступала по старому. Что можно украсть в чужой, съёмной квартире — старый телевизор или ноутбук девчачьей, ярко-розовой раскраски? Не смешите мои старые, протёртые тапочки. Кроме того, в двери не было глазка, а переговариваться с гостями из-за запертой двери Оле казалось ужасно глупо. Как большинство молодых людей, Ласточка по настоящему не верила, что с ней может случиться что-нибудь действительно плохое. В частности не верила в возможность собственной смерти.
— Что же ты не узнаёшь своего дядю Егора? — укоризненно спросил гость.
Ласточка моргнула. Секунду спустя девушка висела на госте и целовала холодные, морщинистые щёки.
— Тише девочка, тише — отбивался дядюшка. С плеч сыпался липкий снег. Руки в чёрных перчатках шутливо отталкивали племянницу: — Ты же меня задушишь.
В последний раз, чмокнув холодную щёку, Ласточка энергично потянула дядюшку в дом. Тот едва успел стряхнуть снег с шапки. Когда он снял её, то показались густые, как у молодого, но совершенно седые волосы.
