Но херсонесцы
спутали все планы императора. Они держали ворота на запоре, под военной
охраной, и согласились впустить в город начальствующих лиц без военной свиты.
Не подозревая подвоха, сановники вошли в город и тут же были перебиты. Спафарий
Илия, даже если б и захотел, все равно ничего не мог бы сделать, силы были
слишком неравны. Вскоре прибыли хазары, которым херсонесцы предали их тудуна и
отряд имперских войск для препровождения их к кагану. Но тудун умер по дороге,
и хазары в знак скорби перебили на поминках всех имперских солдат вместе с
турмахом. А херсонесцы, вдохновленные своей первой победой, провозгласили
императором Вардана.
2
Когда в
Константинополь пришло известие о случившемся в Херсонесе, Юстиниан застонал в
бессильном негодовании и гневе. Придя в покои своей любимой жены, он в бессилии
опустился на диван.
Таким Феодора
еще своего мужа не видела. Он был бледен как полотно. Его всего трясло. Она
присела рядом с мужем и, обняв его, стала успокаивать, словно ребенка. Юстиниан
положил голову к ней на колени и какое-то время лежал неподвижно. Феодора нежно
гладила его по волосам, приговаривая: «Милый мой муж и дорогой мой господин,
твоя Чиназа рядом с тобой. Если хочешь, Чиназа умрет за тебя, мой господин. О,
если бы я была птицей, я унесла бы тебя высоко-высоко в горы, куда не сможет
подняться ни одна беда, ни одно горе. Они слишком тяжелы и у них нет крыльев,
мой господин. Беда и горе ползают по земле, как ядовитые змеи, и жалят сердца
людей». Юстиниан вдруг порывисто поднялся и, глядя на жену
лихорадочно-блуждающим взглядом, страстно заговорил:
— Феодора, Бог
оставил меня, я это знаю. Надо мной тяготеет какое-то проклятие. Кругом одни
Иуды-предатели. Одна ты никогда не оставишь меня. Только ты одна. Я второй раз
в жизни захотел сделать милосердный поступок, но все опять обернулось против
меня. Люди не хотят понимать добра. Сгибаешь их железной рукой и казнишь
нещадно, — при этих словах Юстиниан воздел руки и сжал их в кулаки до
посинения, — и вот тогда они готовы прославлять тебя и боготворить. А хочешь
сделать им добро — они проклинают тебя и готовы погубить.
— У нас хазары
говорят: не сделай добра, не получишь и зла, — чтобы хоть как-то успокоить
мужа, сказала Феодора, с сочувствием глядя ему в глаза. — Иди же, мой господин,
и пусть враги содрогнутся от твоего праведного гнева.
— Да, —
встрепенулся Юстиниан, — теперь никакой пощады. Я пошлю туда армию с осадными
орудиями. Я разрушу город мятежников до основания. Я истреблю с лица земли все
его население вместе с этим самозванцем Варданом.
