Глава 16. Наследие
схимонахини Антонии
В ворота, а вернее, в
проем, который был раньше воротами женского Введенского монастыря, лихо вкатили
два представительного класса автомобиля. Они остановились у бывшего
монастырского корпуса.
Из одного автомобиля
выбрался полный мужчина во внушительном костюме с галстуком. Это был глава
Кузьминского района. Его сопровождало два человека: замглавы и главный
архитектор города. Из второго автомобиля вышел архиерей в сопровождении тоже
двух человек: секретаря епархиального управления и завхоза епархии.
— Вот, владыка, — хозяин
района широким жестом обвел полуразрушенные строения, — забирайте все в свое
хозяйство. Здесь было ПТУ, мы его отселили. Устраивайте монастырь или что там
еще хотите. Времена теперь другие. Вы сегодня правильно сказали: настало время
собирать камни. — И глава района засмеялся.
Владыка оглядел заросший
жирной крапивой двор бывшего монастыря и полуразрушенный собор.
— Да, дорогой Сергей
Павлович, здесь, пожалуй, только камни и собирать. Ну а насчет кирпича, у вас
же в районе заводик кирпичный?
— Много, владыка, не
обещаю, — развел руками глава администрации, — но тысяч двадцать — двадцать
пять дадим. Кстати, здесь в бывшем монастырском саду монахиня живет. Ей уже за
девяносто. Почитай ровесница века.
— Это интересно, — живо
откликнулся архиерей.
— А давайте пройдем,
владыка. Там у нее домик небольшой. Я еще пацаном был, — продолжал рассказывать
уже на ходу глава района, — когда к ней генерал приезжал и помогал этот домик
восстанавливать. Говорят, она того генерала с поля боя вытащила, раненого. Я
этому верю, у ней награды за Великую Отечественную есть, это уж точно знаю.
По тропинке, мимо
одичавших яблонь, прошли к небольшому домику. Но сколько ни стучались в дверь,
никто не открывал. Постучались громче. Вскоре скрипнула дверь и вышла немного
сгорбленная старая монахиня в подрясничке и сером апостольнике. Она оглядела
всех внимательным взглядом. Ее почти бесцветные глаза, подернутые влагой
постоянной старческой слезливости, словно излучали свет. Свет теплый и ласковый.
Архиерей был без панагии, в подряснике и скуфейке, а секретарь так и не расстался
с широкополой греческой рясой и большим крестом с каменьями. Что и говорить, протоиерей
Владимир Куницын выглядел куда солидней, а небольшого роста худенький архиерей
смотрелся скорее секретарем этого солидного батюшки. Но монахиня, обойдя
стороной отца Владимира, прошла прямо к владыке и, смиренно сложив руки,
попросила:
