Тихой сапой на барона уже искоса стала посматривать вся южная половина города. Что он предпримет и как на что реагирует. А если брать всю женскую половину, причём не одного, только южного конца, а ещё и прилегающего к нему нищего портового района, то и тут уже было всё совершенно ясно. Как скажет его жена, баронесса Изабелла де Вехтор, так поступят не только все бабы с тех концов города, но и все амазонки, что за последние годы прижились в городе. А это, без малого несколько сот, если не тысяч голосов.
И если раньше на тех же амазонок можно было просто махнуть рукой, отмахнувшись из-за их разобщённости, то теперь, когда в городе появился явный, и что ещё хуже, признанный ими самими лидер — баронесса де Вехтор, с этим бабьим фактором придётся теперь серьёзно считаться. А там и другие городские бабы, глядишь, за ними потянутся.
Если уж и в его доме завелась измена. Голова вспомнил, какими глазами сноха его младшенького смотрела на баронессу, и на душе его стало ещё пакостней.
В душе его вдруг захолонуло. Там же у них есть ещё и Машка! Дрянь такая.
Баба, избившая самого Главу города, его, Косого. Прилюдно поставившая ему фингал под глазом. И которой за это ничего не было! Даже простой матерной выволочки!
Попробуй её теперь такую тронь, загрызёт бабьё.
Это уже не лезло, ни в какие ворота. Придётся оглядываться ещё и на баб! Ужас!
Да ещё лесовики с хуторянами, отчего-то сделавшие ставку на Сидора.
Раньше демонстративно державшиеся в стороне и не вмешивавшиеся в дела города, теперь они вдруг, непонятно с чего зашевелились.
"Видать больно им понравилась спокойная жизнь летом под защитой медведей. А медведи — это Сидор. Сидор и Машка. Есть Сидор, есть Машка — есть медведи. Нет их — нет медведей. Логическая цепочка выстраивалась железно.
На границу бы этого Сидора с его медведями, — несколько нелогично вильнула мысль Головы в сторону. — А заодно к нему туда и Стёпку с Ванькой, братьёв Дюжих, вместе с остальными мхом заросшими лесовиками, и ещё, кое-кого из города. К ящерам в соседи, чтоб одумались", — невольно раздражаясь, подумал Голова.
Настроение испортилось ещё больше. За Дюжим мысль зацепилась за Трошиных, а там и ещё другие полезли.
— "Нет, теперь Сидра просто так не сковырнёшь. Врос корнями, скотина такая в ключёвскую землю, теперь только попробуй его тронь. Такой хай подымится…
И попробую, — мстительно пообещал сам себе Голова. — Ещё как попробую. И денежки мои, мой миллион, не полученный из-за него на Басанрогской таможне, он мне ещё вернёт".
