— И плодоносит эта зараза, чтоб ты знал, раза в два больше своего равнинного собрата! И ценится он выше. И орех крупнее. Вот как два моих кулачка. С литровую банку будут, — Маша сунула Сидору под нос два своих сжатых кулачка, которым до литровой банки не хватало как минимум ещё пары точно таких же объёмов. — Ты эту новую шишку видел? Не видел? Ужас!
Орех — как жёлудь. — Вот такой подлец — как палец! — ткнула она своим пальчиком Сидору прямо в нос.
Нос ощутимо заболел. Маша в возбуждении силушки не сдерживала и врезала ему кулачком по носу от всей души.
— Ой, извини, — тут же повинилась она. Но, впрочем, мгновенно о том забыла.
Главное же, что ценится он, оказывается дороже, чем обычный, равнинный, — тут же опять вернулась она к наболевшему. — Что-то там такое с маслом, отжимаемым из ореха. Чем-то он ценнее. И меня уже за горло берут, чтобы я его продала. И чего делать — я не знаю.
— Что продала, — растерялся Сидор. — Орех или угодья?
— И то и другое, — гавкнула на него Маша в бешенстве.
У меня в банке на столе вот такенная стопка заявлений от местных промысловиков с просьбами сдать в аренду наши новые кедровники, — покосилась на него Маша. — А я не знаю что им ответить. То в банке ни одного клиента за целый год не было, а тут косяком поплыл. И всем: "Дай, да дай".
Маша рукой изобразила ещё одну стопку заявлений, чуть ли не метровой высоты, возвышающуюся над столом.
— А ты ничего не путаешь? — недоверчиво посмотрел на неё Сидор.
Во-первых, откуда у нас тысячи гектар тайги? Откуда ты взяла такие…, - Сидор на какое-то мгновение замялся, — несуразные цифры? Не было ничего у нас такого. Я точно помню. Я же сам этим занимался, сам рассаживал. Полянка, другая и всё!
— А ты часом не забыл, что и где сам засаживал? — возмутилась Маша. — И что потом сам же писал в сопроводительных писульках и как оформлял? Похоже, забыл.
— А во-вторых, — недовольно перебил её Сидор. Что-то подобное ему смутно вспоминалось. — Даже, если то, что ты говоришь и правда, то это же хорошо. У нас будет свой кедровый орех. Можно будет им торговать. Чего ты ругаешься? Это же хорошо!
— М-м-м! — застонала от бессильной злости Маша. — Убью! Дважды убью! А потом — трижды! Потом вообще — стану некромантом, воскрешу твой труп и буду каждый день по новой тебя убивать. С удовольствием.
— Как встану рано утречком и первым делом начну новый день с того, что тебя в очередной раз убью.
Чётких карт с точным обозначением и описанием границ участков — нет, — глядя на него, как на идиота, Маша принялась по порядку загибать пальцы. — Межевых и пограничных столбов — нет. Как результат, какие налоги платить — непонятно. А любая непонятка в нашем положении — прекрасное поле нашим врагам для произвола.
