Сара, должно быть, чувствует мой страх.
— Идем,— говорит она,— можешь сесть рядом со мной.
Сара берет меня за локоть и ведет к столу. Это тоже удивительно. В Портленде, городе, окруженном границами, люди крайне редко дотрагиваются друг до друга. Даже мы с Ханой почти никогда не обнимались и не хлопали друг друга по плечу, а ведь она была моей лучшей подругой.
Я вздрагиваю и чуть не роняю тарелку.
— Спокойно.
Это белобрысый парень, который выглядит так, будто вот-вот рассмеется. Он поднимает брови, они у него тоже белые, их почти не видно. Я замечаю, что у него, как и у Рейвэн, под левым ухом метка прошедшего процедуру. Метка наверняка фальшивая, в Дикой местности живут только не исцеленные, те, кто решил бежать сам или кого вынудили бежать из окруженных границами городов.
— Ты в порядке?
Я не отвечаю. Не могу. В моем в мозгу мелькают слова, которые отпечатались в нем за годы жизни в страхе и недоверии: «незаконно», «неправильно», «сочувствующие», «болезнь». Я делаю глубокий вдох и стараюсь отогнать неприятные ощущения. Эти слова из Портленда, старые слова, они, как и Лина из Портленда, остались за пограничным заграждением.
— Она в полном порядке,— отвечает вместо меня Сара.— Просто проголодалась.
— Я в порядке,— эхом повторяю я секунд на пятнадцать позже, чем следовало бы, и парень снова ухмыляется.
Сара садится на скамью и скользит от края, а потом хлопает ладонью по месту рядом с собой, которое только что освободил Сквирл. Ну, хоть не надо втискиваться между этими незнакомыми людьми. Я сажусь и устремляю взгляд в тарелку. Все снова смотрят на меня, я это чувствую. Потом снова начинаются разговоры, и меня, как уютное одеяло, укрывает шум голосов.
— Вперед,— говорит Сара и ободряюще кивает.
Она как минимум лет на шесть младше меня, но обращается со мной как с ребенком. Я и чувствую себя рядом с ней как маленькая.
— У меня нет вилки,— тихо говорю я.
Белобрысый парень услышал, что я сказала, и в этот раз засмеялся в голос, И Сара тоже.
— Нет ни вилок, ни ложек,— говорит она.— Ничего нет. Ты просто ешь.
Я набираюсь смелости и поднимаю глаза. Все смотрят на меня и улыбаются, им явно весело. Один седой мужчина, лет семидесяти, кивает мне, и я быстро опускаю глаза. Кажется, у меня все тело раскалилось от смущения. Естественно, что люди в Дикой местности не пользуются столовыми приборами и тому подобными вещами.
Я беру кусок зайца руками и откусываю кусочек. В следующую секунду я действительно готова расплакаться. Никогда в жизни я не ела ничего вкуснее.
