– Вон! вон
из храма простоволосая, да еще в портах! Вон! – увидев ее, закричал священник.
– Прости,
батюшка, некогда ей было переодеваться, – попытался защитить сотрудницу Саня.
– Хоть
голову прикрой тряпицею, бесстыжая! – сокрушенно покачал головой отец Киприан.
– Тьфу, срам-то какой!
Девушка как
бежала, так и встала, как вкопанная. Недолго думая, она выскочила из церкви и
через несколько секунд впорхнула опять, на ходу обматывая бедра прямо поверх
штанов какой-то белой тканью, а на голове была футболка.
Батюшка
опять посветлел:
– Ить ты,
какая прыткая! Молодец, доченька… – удовлетворенно мурлыкнул он.
Но Саня был
настроен менее дружелюбно.
– Волкова!
Ты уверена, что это резидент?
– Я… нет,
…я не уверена… – зачарованно глядя на Михаила, сказала она.
– Очнись,
Волкова! Лиза, я тебя спрашиваю серьезно: кто перед тобой?
–
Идентификатор говорит, что это точно не Беловский, но мне кажется, что он
ошибается.
– Ты
соображаешь, что городишь? Идентификатор изготовлен через 30 лет после твоей
смерти! Это совершеннейшая техника наших потомков!
– Да, он
определяет его по всем параметрам как Беловского. И биоритмы, и ДНК, и возраст
тканей, и даже количество протеинов соответствует рациону американского моряка
плюс стимулирующие добавки, которые даются летному составу. И даже алкоголь,
который он пил на спасательном боте – все совпадает!
– А что
тогда не совпадает?
– Самый
простой показатель звонит – «пальчики»…
– А ну-ка,
давай при мне проверим!
Девушка
достала из-за спины маленький рюкзачок, что-то включила и протянула Беловскому
новый интернет-приемник.
– Ну,
Мишенька, приложи пальчики, пожалуйста! Только хорошо приложи! Господи! –
повернулась она к иконостасу и упала на колени. – Господи, матушка Богородица,
заступница! Помоги нам, помоги нам, ради сына твоего, Господа нашего!
Сзади к ней
подошел батюшка. Он тоже встал на колени и начал молиться вместе с ней. Потом к
ним присоединился дьякон и все троянцы во главе с Саней.
Помолившись,
Лиза попросила отца Киприана:
–
Благослови нас, батюшка!
Священник
тоже поднялся, взял свой большой крест и благословил им всех по старшинству. К
Михаилу подошел в последнюю очередь.
– Примешь
ли благословение?
– Приму,
батюшка!
–
Благословляю, тебя, сынок, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь!
После этого
он положил свою теплую руку ему на голову и подержал ее так около минуты,
произнося что-то про себя. Потом оторвал ее, перекрестил три раза пастырским
двуперстием и отошел в сторону.
