- Нет, раз в два дня.
- У меня сегодня тоже
родственники ночью приезжают, - сообщил Бганба, - мне идти надо, мы с мамой
встречать будем, - и после того как все посмотрели на него неодобрительно,
заручился поддержкой целого коллектива, - отец с братом, тётя, сводный брат
отца с двумя сыновьями и дочкой, ещё двоюродный брат, только мамы, у него ещё
дети...
- Короче, какая часть
суверенной Абхазии приезжает в наш город? - прервал его Морошкин.
- Да много, что я могу
сказать? Мы все собираемся.
- Ладно, Ген, надо - так
иди.
- И кушать не будешь? -
спросила вошедшая в комнату Ольга.
- Не, там мама такой
кельдым наготовила, неделю есть придётся. Я в магазин и на рынок шесть раз
ходил.
- Нам больше достанется,
- согласился Валик.
- А шашки дымовые
покажите? - попросил Гена перед тем как уйти.
- Валик, засвети.
Валентин достал из-под
стола коробку и открыл её. В ней лежала дюжина цилиндров желто-коричневого
цвета с потёртой надписью на боку «РГД-2б» и «РГД-2ч».
- Это гранаты, я точно
знаю, - сказал Гена, - настоящие, военные. Если старые, могут взрываться. Это
знаете?
- Да, знаю, - успокоил
Валик.
- Одно хорошо, у них дым
не ядовитый.
- И это знаю. Зато
валить будет по полной!
- Ладно, кушайте, я
пошёл.
- И я, вам больше
достанется, - включился Перепёлкин, - мне тоже идти надо, я вот пивка выпил, а
батя меня в гараже ждёт, там у нас работа есть.
Поужинали впятером
жареной картошкой и колбасой. Травили анекдоты и последние казусы окончившегося
учебного года с одноклассниками и однокурсниками. В какой-то момент Денис стал
чувствовать себя лишним. В начале двенадцатого он тоже стал собираться.
- Хорошо с вами, но
пойду домой, всё равно с ними мириться надо. Видеокамера, опять же...
Когда он ушел, Морошкин
вышел на балкон покурить. Через минуту к нему присоединилась Света. Валик с
Ольгой остались в гостиной. Они сидели, обнявшись, на диване перед телевизором,
делали вид, что смотрят какой-то очередной боевик, а в действительности каждый
из них думал и решал, что может принести сегодняшняя ночь. Всё было просто:
Ольга отпросилась у родителей к Свете; Свете отпрашиваться было не надо,
родители уехали на турбазу. Оставалось только отзвониться тем и другим по
мобильному где-то полдвенадцатого, и ночь - в собственном распоряжении. Ольга
сидела, поджав под себя колени, голову положив на грудь Валентина. Он же вдыхал
аромат её волос и порой жмурился от нежности, которую испытывал к Оле в этот
момент. Внешне - сидели в обнимку два молодых человека, без особого интереса
смотрели телевизор, но внутри они были наполнены тем сладостным напряжением,
продолжения которого и ждали, и боялись одновременно.
