Книга не снабжена библиографией — вовсе не из-за лености автора. Дело в том, что первая и наиболее полная бердяевская библиография[5] была составлена еще человеком, лично хорошо знавшим Николая Александровича — Тамарой Клепининой, вдовой погибшего в нацистских застенках отца Дмитрия Клепинина. Это своего рода «классика» указателя бердяевских работ, с которой могут ознакомиться все желающие. Что касается работ о Бердяеве — их слишком много: только в указателе Библиотеки конгресса США насчитывается более трехсот таких книг, а на самом деле их гораздо больше. Выбирать из них кажущиеся наиболее интересными — субъективизм, который может не совпасть с субъективными же установками читателя и вызвать заслуженную критику. В пространстве всемирной интернет-паутины о Бердяеве тоже немало сайтов. Наверное, лучшим и наиболее полным можно назвать тот, что находится в библиотеке священника Якова Гавриловича Кротова[6], где книги Бердяева и материалы о нем удивительно полны и собраны с несомненными любовью и вниманием.
Несмотря на известность Бердяева, ни в Москве, ни в Киеве, ни в Кламаре нет музея философа. Вернее, во французском Кламаре хотя бы что-то похожее на музей существует — дом, где Бердяев прожил долгие годы, где написаны многие его работы, сохранен и его можно осмотреть: если заранее договориться о времени визита, дом для вас откроют и покажут подлинные вещи Николая Александровича. В Москве музей начинался: «бердяевед» Александр Цветков, умерший от тяжелой болезни в 28 лет, успел собрать множество материалов о жизни Николая Александровича. После его смерти про музей, как у нас водится, забыли. В Киеве, родном городе Бердяева, ситуация еще более нелепая: даже попытка открыть в честь Бердяева мемориальную доску на здании Киевского национального университета им. Тараса Шевченко не была поддержана (Николай Александрович не делил философию на русскую и украинскую, что не всем в годы становления украинской государственности нравилось). Вот так и получается: всемирного признания Бердяеву не хватило для того, чтобы в России и Украине память о нем была увековечена. Но главное все-таки — книги Бердяева. Как только в стране перестали действовать идеологические запреты, Бердяев стремительно ворвался в нашу интеллектуальную жизнь. При всех недостатках (а у кого их нет?) Бердяев — самый читаемый русский философ, его творчество отразило целую «геологическую» эпоху русской культуры. Поэтому и появилась на свет эта книга. Крылатая фраза Фихте — «Каков человек, такова и его философия» — кажется мне удивительно верной, когда речь идет о Николае Александровиче Бердяеве.
