Если внимательно проанализировать вышеизложенный прием, становится очевидно, что Эриксон полагал: вылечить больную невозможно, а можно лишь добиться некоторой стабилизации ее поведения. Прошло некоторое время, и я как-то зашел к Эриксону в гости. В его приемной была девушка, которая принесла показать ему свои свадебные фотографии. После ее ухода он объяснил, что она была шизофреничкой, но уже практически полностью выздоровела. Я заметил, что раньше он утверждал, что в случае шизофрении добиться выздоровления нельзя, можно только стабилизировать ситуацию. И я спросил, не изменились ли его взгляды на шизофрению. Он ответил, что так оно и есть, и, подумав, добавил: “В конце концов, я тоже ведь чему-то научился у вас, ребята”.
Эриксон всегда был готов изменить свои методы и поэкспериментировать с новыми приемами — и в этом состояло его колоссальное преимущество. Он был прагматиком. Рассматривая Эриксона и его терапию с более широкой точки зрения, обнаруживаешь, что его прагматизм и его подход — по сути своей истинно американские. Истории и случаи, которые он часто рассказывал, взяты из фермерской жизни и отражают систему ценностей небольших провинциальных городков. Рассказывал ли он о краже яблок из сада или купании в речке или восторгался студенческой жизнью — казалось, это говорит сама “средняя Америка”. Он знал, как растут и взрослеют дети в Америке, и это знание давало ему четкую картину всех этапов семейной жизни и процессов повседневного бытия. Он знал разные регионы страны и особенности взглядов, уклада жизни и предрассудков их жителей. Он понимал разные культуры, так как хорошо знал свою родную и мог проводить сравнения.
Работа Эриксона отражала психиатрическую традицию, отличную от европейской, в которой основной упор делался на классификацию и диагноз. Хотя Эриксон обращал внимание на диагноз, основной его интерес был в том, как добиться изменения. Он концентрировался на цели лечения, и поэтому делал упор на практические средства ее достижения. Он был прагматиком и легко перестраивался, когда его первоначальный подход не срабатывал, и начинал использовать новую процедуру, не настаивая на традиционном, но неудачном методе. Не заботясь о принадлежности к философской школе, Эриксон обращался к реальному миру с его реальными проблемами. Он советовал терапевтам использовать работающие техники и отбрасывать без сожаления потерпевшие неудачу, невзирая на традицию. Он не предлагал опираться на опыт какого-нибудь выдающегося специалиста. Скорее, он учил отстаивать свои взгляды, опираясь на результаты собственной работы. Эти идеи характерны для американского прагматизма, так же, как эриксоновская нацеленность на активные действия, а не на созерцание и пассивное ожидание изменений.
