Раштон никак не мог убедить своего кузена в том, что недалекая обедневшая гувернантка ему не пара. Пытаясь справиться с бушевавшей в нем досадой, Раштон несколько раз глубоко вздохнул и, наконец, попробовал задобрить Сомерсби сластями. В этом смысле виконт был большим ребенком.
— Мама велела испечь твои любимые пирожки с ежевикой.
Услышав это, Сомерсби посмотрел в глаза Раштону.
— С хрустящей корочкой? — спросил он. Эти слова и выражение лица скорее подошли бы невинному младенцу, а не мужчине, достигшему совершеннолетия.
— С хрустящей корочкой, — подтвердил Раштон.
— Если мне все равно придется уехать, то лучше прямо сейчас, — категорическим тоном заявил Сомерсби, поднимаясь со стула.
Раштон встал и потрепал по плечу своего друга, своего подопечного, свой тяжкий крест.
— Молодец, — одобрил он.
Выходя следом за Сомерсби из библиотеки, он подумал, что надо не забыть никогда больше не упоминать Оливию Притчард и написать матери, чтобы кухарка обязательно испекла дюжину пирожков с ежевикой к приезду Сомерсби.
— Но мы никогда не виделись с нашей тетей Лидией, — запротестовала Дафна, нервно кусая губы. — Ей не понравится, если к ней в дом явятся совершенно незнакомые люди.
Марджи чувствовала себя совершенно разбитой. Прошло три дня с тех пор, как их уволили. Все это время она обдумывала две возможности: попытаться найти подходящую работу для Дафны или рискнуть своим маленьким состоянием ради одного лета в Бате, чтобы выдать ее замуж. На первом пути она уже неоднократно терпела безнадежное поражение. Марджи решила рискнуть и выбрала последнее. Учитывая неотразимую красоту Дафны, оставалось только найти ей мужа. Памятуя о ее же глупости, сделать это надо было побыстрее. Приняв это решение, Марджи утратила свою обычную жизнерадостность. Надежды на собственное счастливое будущее она долго связывала именно со своим небольшим состоянием. Разом истратить все — пусть даже и в соответствии с хорошо обдуманным планом — на летнее посещение одного из самых знаменитых английских курортов казалось ей почти безумием. Но другого выхода Марджи не видела.
Дафна стала совершенно невыносимой, после того как Марджи решила просить помощи у миссис Вэнстроу, приходившейся им теткой.
— Ей это не понравится, — мрачно твердила Дафна. — Скорее всего, она просто нас выгонит. Дафна была просто в черной меланхолии. — Подумает, вот явились ни с того… ни с этого.
Марджи повернулась к своей сестре и в некотором недоумении уставилась на нее.
