Вот только если бы не это неприятное ощущение, подсказывающее, что Кевин где–то рядом…
На обратном пути в отель Линда молчала, но Дориан, к счастью, говорил за двоих. Он был явно доволен тем, как прошел вечер, и имел на это все основания: без его помощи и постоянной эмоциональной поддержки этот концерт, вероятно, никогда бы не состоялся. В последние годы Дориан был для Линды опорой. Если она впадала в уныние, он всегда оказывался рядом и умел поднять ей настроение. Хотя бы ради него Линде хотелось, чтобы ее первое после трехлетнего перерыва выступление прошло успешно.
Они остановились в небольшой безликой гостинице на окраине города, предпочтя ее более шумным отелям в центре, где поклонники наверняка узнавали бы Линду, несмотря на ее долгое отсутствие. Необходимость прятаться от любопытной толпы только прибавила бы волнений, которых и без того хватало.
— Желаете ключ от номера, мисс Баффин? — Прежде чем повернуться к ячейкам, портье приветствовал ее радостной улыбкой. — Ах да, вам кое–что прислали, но, к сожалению, вы тогда уже уехали.
И он протянул ей длинную белую коробку, обернутую в целлофан и перевязанную красной лентой. Линда побледнела: она не сомневалась, что внутри — красная роза.
— Спасибо. — Дориан почти вырвал коробку из рук портье, взял свою спутницу за локоть и повел к лифту. В его взгляде читалась озабоченность.
Встревоженные голубые глаза Линды на бледном лице казались еще больше и синее. В эту минуту она почти ничего не чувствовала, — у нее просто не осталось на это сил. Незримое присутствие Кевина вовсе не было игрой ее воображения! Он был в зале, и коробка, врученная портье, это доказывала.
В прошлом он всегда заботился о том, чтобы вечером перед концертом в ее гримерную доставляли красную розу. И вот теперь цветок доставили в отель…
Он знает, где она остановилась! Линда была близка к панике.
— Дориан…
— Все в порядке, Линда. — Дориан распахнул перед ней дверь в номер. — Это всего лишь роза. Видишь, проблема решается очень легко, — удовлетворенно закончил он, бросая коробку в мусорное ведро.
Спору нет, от цветка действительно нетрудно избавиться, — но не от мужчины, который его прислал. Или, по крайней мере, от памяти о нем. Последние три года она пыталась похоронить в душе малейшие воспоминания о Кевине, но одной красной розы оказалось достаточно, чтобы они ожили вновь, а вместе с ними вернулась боль.
Дориан смотрел, как она медленно опускается в кресло. Высокий, темноволосый, он был двумя годами старше двадцатишестилетней Линды.
