— Не здесь, — услышала она, как сквозь густую пелену, его голос. — В нашей постели.
Юдит не сопротивлялась, покорно последовала за ним из роковой комнаты, где догорали багровые угли некогда сильного и высокого огня.
Она боялась поднять глаза на роскошную кровать с балдахином, где когда-то испытала столько безмятежного счастья.
— Не могу, — прошептала Юдит, но в глубине души она знала, что бесполезно спорить и сопротивляться. Похоже, Мартин знал это с самого начала и почти не сомневался в успехе. Что ж, бьет по самолюбию, но верно: иногда нерешительность и мягкость оборачиваются страшной жестокостью. Мартин поставил на карту свою карьеру, но наверное, он знал ее лучше, чем она сама.
— Нет, можешь, — глухо прошептал Мартин, проведя теплыми губами по ее щеке. — Никаких испытаний… Хватит мести… Хватит всего, кроме нашей любви.
Он одним движением сбросил халат с ее плеч, а Юдит потупила глаза от внезапного прилива стыда. Но Мартин приподнял ее лицо за подбородок, пронзив испепеляющим взглядом.
— Мы бы не смогли сделать это, если бы не надеялись на лучшее, любимая. Ты станешь моей, потому что это барьер, который нужно преодолеть. Как только ты ощутишь меня внутри себя, ты узнаешь ответ на все. Ты поймешь наконец, что в моей жизни нет другой женщины, кроме тебя.
Руки Мартина прикоснулись к ее груди и властно сжали. Юдит вновь закрыла глаза, откинула голову и выгнулась, подавшись вперед, отдавая всю себя. По всему телу прошла неистовая судорога в ответ на его прикосновение. Мартин нежно ласкал ее, посылая импульсы нежности и страсти в самую глубину ее естества.
Юдит закинула руки за голову Мартина, а его губы впились в ее горячие влажные уста, зовущие их обоих в волшебный мир чувственных радостей. Он раздвинул ее губы, его язык обжег в немыслимом соединении страсти и нежности. Они не могли оторваться друг от друга, жалея даже секунду на то, чтобы сбросить одежду. Ее руки стремились почувствовать тепло его торса, мощь рук, изгиб линий живота, уходящих вниз в заветный тайник страсти.
Мартин поднял ее и нежно положил на постель, лихорадочно сбрасывая с себя рубашку и джинсы.
Юдит набросилась на него, осыпая его руки, живот, ноги страстными поцелуями, ощущая солоноватый привкус его пота, жесткость волосков, твердость напряженных мышц.
— Нас ждет новый мир, — сказал он, и теперь она поняла смысл.
Они так хорошо изучили тела друг друга, знали, кто что любит и ценит, но год спустя новизна старого и неожиданность привычного усиливали взаимное влечение до непереносимой степени. Юдит раскрепостилась окончательно под его тяжестью, а он совсем потерял голову, прильнув к ней, словно стремясь слиться в одно целое. Юдит тоже была готова принять его в себя, глубоко и мощно, но Мартин не спешил. На мгновение ее парализовал страх, но потом она вспомнила, что Мартин всегда стремился продлить сладкие муки ожидания, чтобы сделать заключительные аккорды еще более прекрасными и ослепительными.
