Перевернул.
Символ показался Фридриху смутно знакомым. Больше всего он походил на заглавную «М». И даже лёг как будто правильно, не вверх ногами... Но вот что он означал, какой давал совет, оставалось только гадать: ни на своём браслете, ни на каминной полке в доме травника, ни где-нибудь ещё Фриц этой руны не видал.
— Это «Эйвас», — вдруг сказали прямо у него над ухом. Фриц подпрыгнул от неожиданности и торопливо прикрыл костяшку ладонью. Обернулся.
У стола, который он облюбовал, стояла девочка с кувшином и лепешками — стояла и с любопытством наблюдала за его действиями. Худенькая, опрятная, ростиком чуток пониже Фрица, а годами, вероятно, чуть помладше. Открытое лицо, зелёные глаза, курносый нос и рыжеватые кудряшки, выбивающиеся из-под накрахмаленного чепчика. Синее суконное платье было ношеное, в нескольких заплатках, но без дырочек, и выглядело очень аккуратным. Фриц, поглощённый своим делом, совершенно проворонил её появление и теперь сидел, тараща на неё глаза и скомкав в кулаке мешочек с рунами. Девчушка тем временем улыбнулась, поставила кувшин и хлеб на стол и сделала книксен.
— Это ты сказала? — невпопад спросил Фриц.
— Я. Я сказала, что это «Эйвас», — терпеливо повторила она. Голосок у неё оказался неожиданно сильным для такой малышки.
— Где?
— Ну, там, у тебя в кулаке, — указала она подбородком. — Ты ведь разбрасывал руны?
— Ну... — замялся Фриц. — Как бы да.
— Ну так я и говорю, что тебе выпал «Эйвас». Руна лошади.
Фриц гулко сглотнул и крепче сжал вспотевшую ладонь.
— А он чего-то означает?
— А ты не знаешь?
— Нет. А что?
Девочка пожала плечиком.
— Доверие и преданность, партнёрство. Перемены, движение... Много чего. А ты о чём их спрашивал?
— Да так... ни о чём... — Фриц был слегка ошарашен таким ответом и поспешил укрыть своё смятение за нарочитой грубостью: — А тебе-то эту хрень откуда знать?
— Меня дед научил, — простодушно пояснила она. — Он лоцман, много плавал, когда был молодой, и много знал. Когда моя мама вышла замуж, он очень ждал внука, но внук не родился, а родилась я. Так что он, когда со мной возился, много всякого мне понарассказывал.
— Э-э-э... да? А где он сейчас?
Девчушка вздохнула и, как показалось Фрицу, слегка погрустнела.
— Дедушка умер, — сказала она.
— О... Прости, я не знал.
— Ничего. Как тебя зовут?
— Фриц. А тебя?
— Октавия, — представилась девочка. — Меня зовут Октавия.
— Ты что, прислуживаешь здесь, такая маленькая?
— Нет, что ты! — рассмеялась она, — Обычно я при кухне или на дворе. Сегодня просто хозяйки дома нет. И вовсе я не маленькая, мне уже почти десять с половиной. — Она положила маленькую ладонь на горлышко кувшина. — Здесь молоко и хлеб. Чего-нибудь еще хочешь? Тот бородатый господин сказал, что за тебя заплатит, если ты не будешь заказывать много и слишком дорогое. И пива велел тебе не подавать. Это твой хозяин? Ты что, путешествуешь с ним, да?
